Алтун-Ханым
| Алтун Ханым | |
| каз. Алтын Ханым | |
| Дата рождения: |
ок.1567 |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Место смерти: | |
| Отец: | |
| Мать: |
Байым-бигим Ханым |
Алтун Ханым - дочь казахского хана Шигая и Байым-бегим Ханым.
Биография
Шигай хан оставил большое потомство.Самые подробные сведения о генеалогии Шигай-хана приводятся у Кадыргали Жалаири. Он пишет, что у Шигай-хана было много жен, но из них наиболее известных было три — это Баим-бигим Ханым, Яхшим-бигим Ханым, родом из Джагата, и Дадым Ханым, дочь Бурундук хана.От первой из них у Шигая было трое детей: Сейдкул султан, Ондан-султан и дочь Алтун Ханым.
В плену
Как сказано в русских летописях, воевода Данило Чулков пригласил трех вождей Сибирского ханства — князя Сейдака, советника Карачу и султана Казахского ханства Ораз-Мухаммеда за стол переговоров. Но никаких переговоров не было. Вскоре все трое были связаны.После чрезвычайного происшествия в Тобольской крепости в плен была взята вся семья Ораз-Мухаммеда. В исторических документах перечислены все члены семьи Ораз-Мухаммеда, живыми попавшие в плен: его бабушка Яхшим-бигим Ханым, мать Алтун Ханым, сестра отца Алтун Ханым, дочери старшего брата отца Сеиткул султана Бакты Ханым и Кун Ханым, то есть пять женщин во главе с байбиче Шигай хана Яхшим-бигим Ханым. Высокородных пленников отправили в Москву. В Центральном архиве российских Древних актов сохранилось самое последнее письмо Ораз-Мухаммед султана на родину, перечень его посланий родным и близким. Аллах всемогущ, пишет Ораз-Мухаммед. Склоняю голову перед Тауекель бахадур ханом, великим из великих, мудрейшим, отважным, высокородным правителем нашим, храни в сердце своем преданный образ родного тебе Ораз-Мухаммед султана, пишет он. Шлет привет от находившихся рядом бабушки Яхшим-бигим Ханым, матери Алтун Ханым, тети Алтун Ханым, сестер Бахты Ханым и Кун Ханым. От своего имени в качестве подарка Ораз-Мухаммед выслал Тауекель хану расшитый золотом парчовый халат, дяде Есим султану — вышитые золотым позументом сапоги, младшему брату Кошек султану — лук со стрелами, другим родственникам также различные подарки. Сохранился и перечень подарков, отправленных родственникам бабушкой и матерью Ораз-Мухаммеда. В отношении подарков большую щедрость проявило и русское правительство. Царь Федор от своего имени выслал Тауекель хану пять кольчуг, самым влиятельным султанам Казахского ханства Есиму и Кошеку — по кольчуге, дорогие ткани и другие подарки. По обычаю тех времен русские цари дарили самым почетным правителям других стран ловчих птиц, но царь Федор как бы приносит свои извинения перед Тауекель ханом, пишет, что из-за зимнего времени не удалось преподнести сокола, но, даст бог, в будущем этот пробел восполнится.
Напишите отзыв о статье "Алтун-Ханым"
Ссылки
- [litread.me/pages/423143/413000-414000?page=30/ Вожди дружин и покорители Туркестана]
- [www.caravan.kz/news/uchjonye-ozvuchili-imena-vosmi-samykh-znamenitykh-materejj-kazakhskogo-khanstva-349798/ Учёные озвучили имена восьми самых знаменитых матерей Казахского ханства]
- [apgazeta.kz/2015/08/10/v-epoxu-tauekel-xana/ Младший брат хана]
Отрывок, характеризующий Алтун-Ханым
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
