Альтерман, Исай Моисеевич

Исай Моисеевич Альтерман
Дата рождения	21 сентября 1910(1910-09-21)
Место рождения	Орёл, Российская империя
Дата смерти	1 ноября 1985(1985-11-01) (75 лет)
Место смерти	Кишинёв Молдавская ССР СССР
Страна	СССР СССР
Профессии	дирижёр,педагог

Исай Моисеевич Альтерман (21 сентября 1910, Орёл — 1 ноября 1985, Кишинёв) — советский дирижёр. Заслуженный деятель искусств Молдавской ССР и Башкирской АССР (1963). Заслуженный артист Литовской ССР (1957).

Биография

Учился по классу скрипки и композиции в Ленинградской консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова (1930—1939), с 1934 года был дирижёром оперной студии при консерватории. В 1937—1941 годах — дирижёр оркестра радиовещания Ленинграда, в 1946—1953 годах — преподаватель Ленинградской консерватории (среди учеников — Римас Юозович Генюшас).

В 1953—1958 годах — главный дирижёр Литовского государственного театра оперы и балета в Вильнюсе, в 1958—1961 годах сменил Д. Г. Гершефельда на посту главного дирижёра Кишинёвского театра оперы и балета, в 1961—1966 годах — главный дирижёр и художественный руководитель Башкирского государственного театра оперы и балета в Уфе, в 1966—1969 годах — Саратовского театра оперы и балета. С 1969 года до конца жизни — вновь главный дирижёр Молдавского государственного театра оперы и балета. Преподавал в Кишинёвском институте искусств им. Музическу (среди учеников — Юрий Насушкин, Валентин Дони).

Ссылки

www.sarcons.ru/new/index.php/alterman-im.html

Отрывок, характеризующий Альтерман, Исай Моисеевич

Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.