Арзюри

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Арзюри́ (чуваш. арçури «полумужчина», тат. арсури, турецк. arçura) — дух, хозяин леса в чувашской и тюркской мифологии.

Внешний вид

Арзюри представляют в образе высокой голой женщины с длинными (до земли) волосами, с телом, покрытым шерстью, только её половые органы обнажены. У неё глаза размером огромные, как овсяные мешки, груди, свисающие вниз; во время ходьбы она кладет их себе на плечи. В некоторых мифах у арзюри чёрное лицо, длинные волосы, три руки, три ноги и четыре глаза: два спереди и два сзади. Наконец, арзюри наделяли такими признаками, как очень большая голова и глаза размером с просяное зернышко. Арзюри представлялся и в других обликах: человеческом (обычного человека, седобородого старца, великана) или животном.

Происхождение

Согласно ряду мифов, арзюри происходят из самоубийц или убитых. Шуйтан входит в тело самоубийцы и носит его по лесной чаще, пугая прохожих. В некоторых местностях думают, что душу убитого в дороге или самоубийцы Тура не принимает к себе, и потому она с плачем ходит по лесу и пугает других. По другим мифам, Арзюри — души уведённых в лес и брошенных там больных, увечных, престарелых; души убитых и похороненных без исполнения традиционных предписаний, непоминаемых; души внебрачных младенцев, брошенных в лесу, овраге; покойников, чьи останки не погребены.

Нравы

Арзюри сбивает людей с дороги, издевается над ними, вырывает зубы, пугает жутким хохотом. Она может дико кричать на разные голоса, лаять по-собачьи, визжать как поросенок, ржать как лошадь. Может сидеть на деревьях. Арзюри обычно гоняется за человеком в лесу, принимая всевозможные образы: овцы, зайца, вспыхивающего огонька, хлебной скирды и т. п. В таких случаях нельзя обращаться к нему, так как он тотчас же исчезает, а вместо него в лесу начинается свист, ауканье, слышатся топот, треск, ужасные нечеловеческие голоса. Услышав это, конь только крутит головой, и невозможно его сдержать, он пугается и несется вскачь. Арзюри забегает вперед человека, нагло смеется и, показывая свои половые органы, зовет его к себе. Иногда арзюри появляется в образе мужчины или женщины и, близко подойдя к путнику в лесу, начинает его щекотать, иногда до смерти.

Арзюри любит человеческих детей, играет с ними, успокаивает. Питается мясом животных.

Сейчас арзюри нет, потому что Бог всех их сразил молнией, чтобы они никого не могли пугать.

Способы защиты

Арзюри очень боится железа, кнута, огня, воды, собак и потрескивания черемухи на костре, поэтому, если у путника в лесу в костре горят черемуховые ветки, она к нему не подойдет. Арзюри любит ездить на лошадях, поэтому его можно поймать, намазав спину лошади смолой.

Если по дороге повстречается арзюри, надо сказать: «В гору!». Тогда арзюри отстанет и не сможет догнать. Если арзюри встретится у реки, нужно говорить, если человек идет по течению: «Против течения!», а если против течения — «По течению!» По другим поверьям, при встрече с арзюри надо бросить в её сторону кусок хлеба.

Название

Возможно, термин «арзюри» восходит к древнему названию божества, близкого славянскому Щуру. Другое название арзюри — «варман тура» («лесной бог») — аналогично одному из названий лешего «урман иясе» («хозяин леса») у казанских и западносибирских татар. Южные чуваши считают арзюри женой убэде, поэтому и зовут также «варман амаше» («мать леса»).

Арзюри также называют бесстыжую женщину.

Соответствия у других народов

В мифологии других тюркоязычных народов арзюри соответствуют шурале у казанских татар и башкир, пицен у западносибирских татар.

Археологические памятники свидетельствуют, что образ арзюри широко был распространён в среде волжских суваро-болгар (скульптурные изображения из бронзы).

В литературе

Образ арзюри был показан в одном из первых чувашских литературных произведений «Арзюри» (1879) М. Ф. Фёдорова.

Ссылки

• [ru.chuvash.org/e/d090d180d0b7d18ed180d0b82028d0bfd0bed18dd0bcd0b02c20d0bfd0b5d180d0b5d0b2d0bed0b420d095d0b2d181d182d0b0d184d18cd0b5d0b2d0b029 «Арзюри» М. Фёдорова]
• [mifolog.ru/mythology/item/f00/s00/e0000521/index.shtml Арсюри в чувашской мифологии]

Отрывок, характеризующий Арзюри

Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.