Армия национального освобождения (Колумбия)
| Армия национального освобождения | |
| Ejército de Liberación Nacional | |
 флаг АНО | |
| Лидер: | |
|---|---|
| Дата основания: |
1964 |
| Идеология: |
теология освобождения, марксизм, геваризм, фокизм, революционный социализм, христианский коммунизм |
| Союзники и блоки: | |
| Количество членов: |
до 3000 |
| Сайт: |
[www.eln-voces.com -voces.com] |
Армия национального освобождения (исп. Ejército de Liberación Nacional, ELN) — колумбийская леворадикальная организация, созданная в 1964 году.
АНО является второй по численности вооруженной повстанческой группировкой в Колумбии, уступая первенство ФАРК, и имеет в своих рядах, по состоянию на 2013 год, до 3 тыс. бойцов[1]. Идеология АНО включает в себя марксизм, геваризм и теологию освобождения.
Содержание
История
ELN была основана в 1964 году группой студентов, вернувшихся со стажировки на Кубе, и намеревалась импортировать в Колумбию революционную модель «Острова Свободы»[1].
Группа была основана студенческим руководителем Фабио Васкесом.
Преподобный отец Камило Торрес (хорошо известный как университетский профессор и сторонник равноправия и последовательный марксист, критически относившийся к социальной несправедливости в Колумбии), будучи сторонником теологии освобождения, присоединился к группе для претворения идей на практике, через революционную борьбу. Однако Торрес погиб в своем первом бою при нападении на патруль и стал важным символом, как для организации, так и для других священников, последовавших его примеру.
После неудач и поражений в начале 1970-х, отец Мануэль Перес стал одним из руководителей АНО, которым и оставался до своей смерти в 1998 году.
Считается, что именно Мануэлю Пересу принадлежит одна из главнейших ролей в формировании окончательной идеологии, которая представляет собой смесь геваризма и теологии освобождения, призванную решить проблему социальной несправедливости, бедности и политической нестабильности в традициях христианства и коммунизма, используя при этом методы партизанской войны.
В ходе выполнения операции «Анори» с 1973 по 1974 силам АНО был нанесен серьёзный ущерб, но она смогла избежать уничтожения. АНО выдержала и сумела восстановиться.
АНО участвовала в обсуждении возможности присоединения к мирным переговорам, проводимых правительством Андреса Пастраны с 1998 по 2002 год с ФАРК, но правительственная инициатива создания демилитаризованной зоны на юге департамента Боливар для АНО была остановлена под давлением ультраправых Сил самообороны Колумбии.
Последними и другими «эскадронами смерти», инициированными правительством Альваро Урибе, а также усилением военных операций колумбийской армии был нанесен существенный ущерб АНО.
В конце августа 2013 года президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос заявил о готовности начать мирные переговоры с АНО. Предложение Сантоса было озвучено вскоре после того, как АНО освободила канадского геолога, находившегося в заложниках около семи месяцев[1].
Переговоры между правительством и АНО в 2002—2007 гг
Ранние контакты
Предыдущие контакты продолжались в течение первых лет президентства Альваро Урибе, но в конечном счете были прекращены из-за взаимного недоверия. Только в середине 2004 года АНО и правительство осуществили ряд шагов при посредничестве правительства Мексики, что привело ко второму раунду переговоров.
24 июля 2004 года АНО похитила епископа римской католической церкви, который был освобождён 27 июля после осуждения похищения организацией «Международная Амнистия» и римским папой Иоанном Павлом II.
Переговоры на Кубе
В декабре 2005 года АНО и колумбийское правительство начали новый раунд переговоров на Кубе, на которых присутствовал военный руководитель АНО «Антонио Гарсиа», также известный как «Франсиско Галан» и «Рамиро Варгас». Это считали прямым результатом трех месяцев предыдущих консультаций.
Переговоры закончились к 22 декабря, и обе стороны согласились встретиться снова в январе 2006 года.
23 марта АНО освободила колумбийского солдата, которого похитили 25 февраля, передав его в Международный Комитет Красного Креста в качестве жеста доброй воли.
Сотрудничество с ФАРК
В своей деятельности АНО сотрудничает с ФАРК. Согласно отчёту Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, «в течение 2004 года ФАРК и АНО провели серию атак на мирное население, включая случаи убийства гражданских лиц и похищении людей со стороны ФАРК»[2].
26 мая 2008 года АНО написала письмо секретариату ФАРК, ища сотрудничества с наибольшей группой партизан Колумбии, чтобы преодолеть «трудности, которые мы испытываем в сегодняшнем колумбийском повстанческом движении».
Международное отношение
Вслед за правым правительством Колумбии, Государственный департамент США причисляет АНО к иностранным террористическим организациям. В апреле 2004 года и Европейский союз добавил АНО в список террористических организаций.
Напишите отзыв о статье "Армия национального освобождения (Колумбия)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [lenta.ru/news/2013/08/29/ready/ Lenta.ru: Мир: Политика: Власти Колумбии решили помириться с Армией национального освобождения]
- ↑ [www.hchr.org.co/documentoseinformes/informes/altocomisionado/Informe2004_eng.doc Report of the High Commissioner for Human Rights on the situation of human rights in Colombia (word document).] United Nations High Commissioner for Human Rights. Accessed 2008-07-06
Ссылки
- [news.bbc.co.uk/1/hi/world/americas/1746914.stm An ELN profile on BBC news]
- [www.hchr.org.co/documentoseinformes/informes/altocomisionado/informes.php3?cod=8&cat=11 UN High Commissioner for Human Rights — Colombia 2005 Report] (исп.) (англ.)
Отрывок, характеризующий Армия национального освобождения (Колумбия)
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
