Ахутина, Татьяна Васильевна

Татьяна Васильевна Ахутина
Дата рождения:	15 августа 1941(1941-08-15) (82 года)
Место рождения:	Дзержинск (Россия)
Страна:	СССР, Россия
Научная сфера:	психология, нейропсихология
Место работы:	Московский городской психолого-педагогический университет, МГУ
Учёная степень:	доктор психологических наук
Научный руководитель:	Любовь Семеновна Цветкова
Награды и премии:

Татья́на Васи́льевна Ахýтина (урождённая Рябова; 15 августа 1941 года, Дзержинск, ) — российский учёный, доктор психологических наук, профессор, специалист в области нейропсихологии и психолингвистики, последователь А. Р. Лурии, коллега и соавтор А. А. Леонтьева.

Биография

Татьяна Васильевна Ахутина родилась 15 августа 1941 года в городе Дзержинске Горьковской области. В 1963 году окончила с отличием дефектологический факультет Московского государственного педагогического университета по специальности логопед, преподаватель русского языка и литературы. В качестве дипломной была засчитана курсовая работа 4 курса «Лингвистический анализ стихотворения А. С. Пушкина „На холмах Грузии лежит ночная мгла“».

В 1970 году на факультете психологии МГУ защитила диссертацию на звание кандидата психологических наук «Нейропсихологический и нейролингвистический анализ динамической афазии». Там же, в 1990 году защитила диссертацию на звание доктора психологических наук «Нейролингвистический анализ механизмов синтаксиса».

В 1962—1964 годах работала логопедом в лаборатории нейропсихологии Института нейрохирургии имени Н. Н. Бурденко под руководством проф. А. Р. Лурия. С 1966 года работает в МГУ имени М. В. Ломоносова: сначала младшим научным сотрудником в Научно-методическом центре русского языка в группе психолингвистики под руководством проф. А. А. Леонтьева, затем с 1972 года — в той же должности на факультете психологии МГУ, а с 1976 года — там же, старшим научным сотрудником.

С 1992 года — заведующая [www.psy.msu.ru/about/lab/neuro.html Лабораторией нейропсихологии факультета психологии МГУ имени М. В. Ломоносова]. В 1999 году ей присвоено звание профессора по специальности «Клиническая психология». Одновременно, с 1999 года она работает в Московском городском психолого-педагогическом университете, на кафедре возрастной психологии. С 2005 года является заведующей [www.mgppu.ru/IPIIO/Naychno-metod_lab_problem_OVZ.php Лабораторией исследования трудностей обучения] Московского городского психолого-педагогического университета.

Ахутина входит в редколлегии нескольких научных журналов, явлется членом международных профессиональных сообществ — [www.the-ins.org/ INS], [www.vygotsky.mgppu.ru/index.php/ru/about-iscar.html?showall=1 ISCAR], [www.apa.org/index.aspx APA], [www.nanonline.org/ NAN]; является действительным членом Академии педагогических и социальных наук, членом [xn--n1abc.xn--p1ai/rpo/about/index.php Российского психологического общества], широко известна, как автор популярных учебных и методических пособий, часто цитируемых научных публикаций, как эксперт в области нейропсихологии.

Научная деятельность

Ахутина известна в зарубежном научном сообществе, как учёный, развивающий культурно-исторический подход Выготского—Лурия в нейропсихологии. Её связывает многолетнее сотрудничество (совместные публикации, организация семинаров и конференций) с такими западными учёными, как М. Коул, [www.edu.helsinki.fi/activity/people/engestro Yrjö Engeström], [anthropology.artsci.wustl.edu/wertsch_james Джеймс Верч]. Основываясь на идеях о речи и мышлении Л. С. Выготского, она предложила модель порождения речи

В ходе исследования динамической афазии Ахутиной было выявлено и показано различие нарушений построения внутренней речи и синтаксического оформления высказываний при данном синдроме (Нейропсихологический и нейролингвистический анализ динамической афазии. 1975). Продолжая наблюдения за афазией в клинической практике, она разработала модель порождения речи, развив её в докторской диссертации и дальнейших работах. Модель широко известна в отечественной психолингвистике под названием модели Леонтьева—Ахутиной.

В настоящее время в сферу научных интересов Ахутиной входят проблемы детской нейропсихологии, развития речи, диагностики, коррекции и профилактики трудностей обучения. С целью преодоления трудностей в обучениии, ею была разработана методика для развития навыков программирования и контроля — «Числовой ряд» .

Награды и звания

• Медаль «Ветеран труда»
• Медаль «В память 850-летия Москвы»
• Медаль К. Д. Ушинского(2004)
• Почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации (2001)
• Заслуженный научный сотрудник МГУ (1998)
• Нагрудный юбилейный знак «250 лет МГУ» (2005)
• Медаль Г. И. Челпанова (2007)
• Лауреат премии «Грант Москвы в сфере образования»

Публикации

Ахутина является автором 225 научных публикаций, редактором 15 книг:

Некоторые публикации:

• Ахутина Т. Нейролингвистический анализ динамической афазии. — М.:Теревинф, 2002. — 144 c. — ISBN 5-901599-09-8
• Ахутина Т. В. Теория речевого общения в трудах М. М. Бахтина и Л. С. Выготского // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. 1984. № 3. С. 3 — 13.- ISSN 0137-0936. — URL: old.virtualcoglab.ru/html/TVA_4.html
• Ахутина Т. В. Проблема строения индивидуального лексикона человека в свете идей Л. С. Выготского // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. 1984. № 4. С. 44 — 50. — ISSN 0137-0936.
• Ахутина Т. В. Порождение речи. Нейролингвистический анализ синтаксиса. М.: Изд-во МГУ, 1989. — 215 — ISBN 5-211-00226-1.
• Ахутина Т. В. [www.voppsy.ru/journals_all/issues/1996/965/965083.htm Л. С. Выготский и А. Р. Лурия: становление нейропсихологии] // Вопросы психологии. 1996. № 5. — ISSN 0042-8841.
• Ахутина Т. В., Каширская Е. В. Нейропсихологический анализ индивидуальных особенностей переработки лексической информации // Вопросы психологии. 2000. № 3 — ISSN 0042-8841.
• Ахутина Т. В. Здоровьесберегающие технологии: нейропсихологический подход // Вопросы психологии. 2002. № 4 — ISSN 0042-8841.
• Ахутина Т. В., Н. М. Пылаева Преодоление трудностей учения. СпБ.:Питер, 2008. — ISBN 978-5-91180-958-4.
• Ахутина Т.В, Меликян З.А Нейропсихологическое тестирование: обзор современных тенденций. К 110-летию со дня рождения А. Р. Лурия // Клиническая и специальная психология. 2012. № 2. — ISSN 2304-0394.
• Akhutina T.V., Pylaeva N.M. [ebooks.cambridge.org/ebook.jsf?bid=CBO9781139012799 Overcoming learning disabilities]. New York : Cambridge University Press, 2012.

— ISBN 9781107013889.

Ссылки

• [psyjournals.ru/authors/a1952.shtml Страница Т. В. Ахутиной на Портале психологических изданий PsyJournals.ru]
• [childpsy.ru/media/detail.php?mediaid=28223 Лекция Т. В. Ахутиной «Нейропсихология»]
• [www.mgppu.ru/lektoriy/16.12.09a.php Публичная лекция Т. В. Ахутиной «Психологическое сопровождение детей с трудностями обучения и СДВГ: американский и норвежский опыт»]

Отрывок, характеризующий Ахутина, Татьяна Васильевна

На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.