Байков, Дмитрий Александрович

Дмитрий Александрович Байков (1818, Рязанская губерния — ок. 1870, Москва^{[уточнить]}) — биолог.

Биография

Родился в 1818 году в мещанской семье Рязанской губернии. В 1840 году окончил курс по 2-му физико-математическому отделению философского факультета Московского университета. В 1841 году получил степень кандидата.

В 1841—1850 годах преподаватель естественной истории в ярославском Демидовском лицее. В 1844 году защитил в Московском университете диссертацию на степень магистра ботаники и зоологии и был утверждён профессором в Демидовском лицее. Читал на первом курсе зоологию, на втором — ботанику, на третьем — минералогию.

В 1850 году перешёл профессором кафедры ботаники в Ришельевский лицей, изучал флору лиманов. Когда лицей в 1865 году был преобразован в Новороссийский университет, Байков был назначен в нём экстраординарным профессором зоологии.

В 1866 году, по выслуге 25 лет вышел в отставку и уехал в Москву, где и умер несколько лет спустя.

Труды

• О строении растительной кожицы — М.: Тип. Н. Степанова, 1843. — 94 с.
• Ботаническая география // Журнал Министерства народного просвещения. — 1844. — № 1. — С. 39—84.
• О главнейших направлениях в историческом развитии ботаники. Актовая речь, произнесённая в Ришельевском лицее. — Одесса, 1852.
• В 1850-х годах публиковался в газете «Одесский вестник».

Источники

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• [www.uniyar.ac.ru/index.php/Байков_Дмитрий_Александрович Байков Дмитрий Александрович]. ЯрГУ им. П. Г. Демидова
• * Байков, Дмитрий Александрович // [ashipunov.info/shipunov/school/books/lipshits1947_russkie_botaniki_1.djvu Русские ботаники. Биографо-библиографический словарь] / Сост. С. Ю. Липшиц; отв. ред. акад. В. Н. Сукачёв; Моск. об-во испытателей природы и Ботанич. ин-т им. акад. В. Л. Комарова АН СССР. — М.: Изд-во Моск. об-ва испытателей природы, 1947. — Т. I. А — Б. — С. 108.
• Байков Дмитрий Александрович // Энциклопедический словарь : В 86 т. / Под ред. К. К. Арсеньева, Ф. Ф. Петрушевского. — СПб.: Изд. общ. Ф. А. Брокгауз — И. А. Ефрон, 1891. — Т. 2а. — С. 718.
• Головщиков, К. Д. Павел Григорьевич Демидов и история основанного им в Ярославле училища (1803—1886 гг.) / К. Д. Головщиков. — Ярославль: Тип. Г. В. Фальк, 1887. — С. 115, 118.
• Иванов, А. Н. Константин Дмитриевич Ушинский в Ярославле : Исследования и документы о научно-педагогической и литературной деятельности / А. Н. Иванов. — Ярославль: Кн. изд., 1963. — С. 467.

Отрывок, характеризующий Байков, Дмитрий Александрович

– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.