Басулин, Евгений Дмитриевич

Евгений Дмитриевич Басулин
Дата рождения	20 сентября (3 октября) 1917(1917-10-03)
Место рождения	с. Вазерки ныне Бессоновского района, Пензенская область
Дата смерти	23 марта 1957(1957-03-23) (39 лет)
Место смерти	Пенза
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Военно-воздушные силы
Годы службы	1935—1946
Звание	капитан
Часть	239-й истребительный авиационный полк 181-й гвардейский истребительный авиационный полк
Командовал	эскадрильей
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	инструктор районного комитета КПСС

Евге́ний Дми́триевич Басу́лин (20 сентября [3 октября] 1917 года — 23 марта 1957 года) — лётчик-ас, участник Великой Отечественной войны, командир эскадрильи 239-го истребительного авиационного полка 235-й истребительной авиационной дивизии 10-го истребительного авиационного корпуса 2-й воздушной армии Воронежского фронта, Герой Советского Союза (28.09.1943), капитан.

Биография

Родился 20 сентября (3 октября) 1917 года в селе Вазерки ныне Бессоновского района Пензенской области в семье рабочего. Русский. В 1932 году окончил в Пензе 7 классов неполной средней школы, а в 1935 году — два курса Пензенского механического техникума.

В Красной армии с 1935 года. В 1938 году окончил 3-ю военную авиационную школу имени Ворошилова в городе Чкалове (с 1957 года и ныне — город Оренбург) и был оставлен в ней лётчиком-инструктором. Член ВКП(б) с 1943 года. На фронтах Великой Отечественной войны с 1942 года.

Командир эскадрильи 239-го истребительного авиационного полка (235-я истребительная авиационная дивизия, 10-й истребительный авиационный корпус, 2-я воздушная армия, Воронежский фронт) капитан Евгений Басулин к августу 1943 года совершил восемьдесят восемь боевых вылетов, в двадцати пяти воздушных боях лично сбил тринадцать самолётов противника и один — в группе.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 сентября 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и геройство капитану Басулину Евгению Дмитриевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1210).

К концу войны командир эскадрильи 181-го гвардейского истребительного авиационного полка капитан Басулин Е. Д. имел на своём боевом счету пятнадцать лично сбитых самолётов противника и один — в составе группы.

После войны Е. Д. Басулин продолжал службу в ВВС СССР. С 1946 года капитан Басулин Е. Д. — в запасе.

Жил в городе Пензе. В 1948 году окончил Пензенскую областную партийную школу. Работал инструктором районного комитета партии.

Скончался 23 марта 1957 года. Похоронен в Ростове-на-Дону.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (№ 1210)
• Орден Ленина
• Орден Красного Знамени
• Орден Отечественной войны II степени
• Орден Красной Звезды
• Медали, в том числе:
  • Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Память

• На Аллее славы в селе Бессоновка установлен бюст, как уроженцу района.
• В 1967 году имя Е. Д. Басулина было присвоено Пензенскому механическому техникуму, который он окончил (ныне — Пензенский колледж управления и промышленных технологий им. Е. Д. Басулина). Перед центральным входом в колледж и в здании колледжа установлены памятники Герою.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=6842 Басулин, Евгений Дмитриевич]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 26 ноября 2011)

Отрывок, характеризующий Басулин, Евгений Дмитриевич

От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.