Белокрылов, Иван Александрович

Иван Александрович Белокрылов
Место рождения:	поселок Новый Акатуй, Читинская область, РСФСР, СССР
Род деятельности:	поэт, переводчик, публицист
Жанр:	поэзия
Дебют:	1986
Премии:	Международного литературного фонда им. Милана Фюшта Венгерской Академии Наук, телевизионного конкурса «Стихоборье», журнала Союза писателей Москвы «Кольцо А»

Иван Александрович Белокрылов (29 мая 1963, поселок Новый Акатуй) — современный русский поэт, переводчик, публицист. Главный редактор журнала "Мир перевода" Союза переводчиков России (с 29 мая 2016 года).

Биография

Иван Александрович Белокрылов родился 29 мая 1963 года в поселке Новый Акатуй Читинской области (ныне — Забайкальского края), здесь же в 1970 году начал учёбу в акатуйской средней школе. В 1971 году вместе с родителями переехал в поселок Дагкесаман Казахского района Азербайджанской ССР. В 1980 году окончил Казахскую среднюю школу № 2 имени Самеда Вургуна. В этом же году семья Белокрыловых переехала на Украину, в поселок Смолино Маловисковского района Кировоградской области. В 1981 году окончил с красным дипломом Кировоградское училище № 6 по специальности «столяр-станочник» и поступил на работу в ремонтно-строительный цех Кировоградского чугунолитейного завода.

С апреля 1982 по май 1984 проходил службу в армии (ЗабВО, Монголия). После увольнения работал плотником в посёлке Смолино, учился в Московском геологоразведочном институте (МГРИ), работал техником, дворником в детском саду, плотником в Свято-Даниловом монастыре.

С 1986 по 1990 год был участником литературной студии МГРИ, которой руководил Леонид Володарский. В 1990 году поступил в Литературный институт им. Горького при Союзе писателей СССР — на заочное отделение в творческий семинар, которым руководил поэт Николай Старшинов. Окончил институт в 1995 году. Первые стихи опубликованы в 1986 году в газете «Разведчик недр» — печатном издании Московского геологоразведочного института.

19 января 1996 года принят в Союз писателей Москвы. В 1996 и 2000 годах в составе делегации русских поэтов принимал участие в Международном фестивале «Стружские вечера поэзии». Вместе с поэтами Леонидом Володарским и Ириной Ковалёвой основал Независимую писательскую ассоциацию «Лютня Ориолы». Члены ассоциации, стоящие на позициях светореализма, каждую последнюю субботу месяца (с октября по май) проводят в малом зале московского Центрального дома литераторов (ЦДЛ) литературно-философские вечера из цикла «Лютня Ориолы представляет…».

В 2001 году вступил в Союз переводчиков России и в том же году был награждён премией журнала Союза писателей Москвы «Кольцо А», а также Большой премией Международного литературного фонда им. Милана Фюшта Венгерской Академии Наук с вручением памятной медали и диплома. Премия имени Милана Фюшта присуждена за поэтические переводы литературных памятников венгерской литературы.

В 2002 году Иван Белокрылов вошёл в состав жюри Московского открытого конкурса детско-юношеского литературного творчества «Волшебное слово», по итогам которого совместно с Ириной Ковалёвой организует ежегодные фестивали детско-юношеского творчества «Дети третьего тысячелетия», а с 2010 года вместе с ней же ведёт литературную гостиную «На перекрёстке миров», действующую при клубе писателей ЦДЛ.

Праславянская надпись времён Христа

Иван Белокрылов обнаружил свидетельство существования предков славян на территории Северной Африки в I в. до н.э - I в. н.э. www.newizv.ru/society/2011-12-02/155577-idet-koza-bodataja.html

Публикации

Стихи, переводы и критические статьи публиковались в журналах «Литературная учёба», «Юность», «Истоки», «Работница», «Кольцо А», «Родомысл», «Дельфис», «Мир перевода», «Столпотворение», «Акме», «Переводчик», «Здоровье» (цикл детских стихов), в альманахах «Литературные знакомства», «Тёплый стан», «Площадь Свободы», «Орфей», а также в «Литературной газете», «Литературной России», «Вечернем клубе», «Москвичке», австро-венгерской газете «Российский курьер» и др.

Переводы стихов Ивана Белокрылова опубликованы в словацкой «Литературной газете» (февраль, 2005), китайском литературном журнале «Фей Тян» (№ 2 1997), а также в македонских литературных изданиях.

Автор книги «Её Величество Лошадь» (издательство «Эво-импрешенс»).

Поэтические сборники

• «Солнечное сплетение», 2002 год, издательство «Крук».
• [soft6.ru/3465574/ «Современная русская поэзия. 6500 произведений». Собрание стихотворений и поэтических переводов (электронная книга), издательство «Бизнессофт», 2006 год.]
• Antologia ruskej poezie. Editor a prekladatel Juraj Kalnicky. Ostrava, 2012. /ISBN 978-80-7329-308-6/
• «Вотчина», 2013 год, «Лето-Принт».

Переводы

Английская поэзия

• Кристофер Марло (Влюбленный пастух — своей возлюбленной)
• Оскар Уайльд (Да почиет; В лесу; Мой голос)
• Редьярд Киплинг (Прелюдия; «Когда последняя картина Земли будет написана…»)
• Мэри Хобсон (Снег в Зарайске; Прачечный блюз)

Венгерская поэзия

• Петер Илошваи Шеймеш (История о знаменитых деяниях и подвигах достославного Миклоша Толди,1574 г.)
• Петер Борнемиса, 1535—1584 («Венгрия родная, тороплюсь признаться…»)
• Бенедек Тар, XVII век (Хвала супружеству, 1540)
• Янош Сильвестр, 1504—1555 (К венгерскому народу, 1541)
• Иштван Чуйяк из Мишкольца, 1575—1646 (Jocoserium)
• Михай Сабаткаи, ум.1521 (Песнь об угрозе Петеру Борисло, 1515 г.)
• Карой Чех
• Геза Сёч
• Янош Сентмартони

Итальянская поэзия

• Лудовико Ариосто («Неистовый Роланд», песни 1-2)

Македонская поэзия

• Константин Миладинов (Тоска по Югу)
• Любомир Весов (В предсмертии)
• Венко Марковски (Жнец; Плач; Алтана)
• Йован Котески (Здесь и сейчас)
• Траян Петровски (Игра; Змея; Сельская утешительная молитва)
• Гане Тодоровски (Расставание; Эпитафия)
• Ацо Шопов (Озеро возле монастыря)
• Васко Караджа (Человек без Родины)
• Загорка Присаганец-Тодоровска («Ты сделал попытку…»; Волнение; Мёртвый сон; Просящие на счастье; Светлый путь; Обнови мои воспоминания; Реальность; Молчание — стена)

Мальтийская поэзия

• Джованни Франческо Бонамико,1639 — 1680 (Сонет в честь Великого Магистра Николя Коттонера)
• Джованни Антонио Вассалло, 1817—1868 (Прощание с Египтом)
• Роджер Шиклуна, 1898—1941 (Оплакивающая возлюбленного)
• Николас де Пиро, род. в 1941 (Рифма, Ora pro mobis)
• Оливер Фриджиери, род. в 1947 (Мы — бурлящие воды)
• Марио Аццопарди, род. в 1944 (Ночь косоглазой луны, Решетка)

Русинская поэзия

• Иван Петровций (Моё письмо — русинское; Спиванка о живом русинском слове; Декабрьский ветер; Стихи о бессмертии; Ночное беспокойство; Спиванка о солонине)

Сербская поэзия

• Милица Ефтимиевич-Лилич (Современная сказка в стихах, Мистерия любви)
• Лиляна Дуалич («Послышался мне…», «К нам заявился…»)

Хорватская поэзия

• Звонимир Голоб (Горлицы в лесу; Картина; Чёрная вода; Тень креста; Приблизительно; Оно)
• Бранко Малеш (Импрессионизм; Когда я весь в интиме; Сладкая жизнь посредственности; Культура смеха; Я всем на потребу)
• Драго Штамбук (Перстень Раймонда Карвера; Чёрная волна; Тевтонец, мученически убитый, разоруженный, закопанный, гнивший в земле острова, пробудившийся от удара мотыги, жалуется тому, что его раскопали)
• Златко Томичич (Море; Аистиха; Туман наступает; Я — земля)
• Миливой Славичек (О любви и о моей любви; Река и я — враги; Нигде в мире; И никто о них не узнает)
• Бранислав Зеликович (Динозавры; «Примостился сбоку здесь буфет янтарный…»; Серебряная бабочка; «Прощай, рептилия. Я помнится, был юный…»)
• Мирослав Славко Мадер (Вещь; Руки пахнут рыбой; Фруктовый сад; Охотник за ароматами; Каморка; Серебряные сети моего деда)
• Йосип Пупачич (Море; Три моих брата; Недостроенный дом; Завещание)
• Мария Чудина (Библиотека; Новая орбита; Поэтическая фантазия о ребёнке; Вурдалак; Гиена; Тигр)
• Леда Зечкович (Трансфузия; Визави)

Семья

• жена — Ирина
• дочь — Дарья
• отец — Белокрылов Александр Иванович
• мать — Белокрылова (Березина) Альбина Михайловна
• дед — Белокрылов Иван Петрович (1915—1957), участник ВОВ
• прадед — Белокрылов Пётр Ионович (ум. в 1929), казак 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска, участник русской-японской войны, кавалер Знака отличия военного ордена 4-й степени.
• прапрадед — Иона Белокрылов, забайкальский казак, в 1897—1899 гг. мировой судья посёлка Красноярского Маковеевской станицы Забайкальского казачьего войска.

Ссылки и источники

• [www.moscowwriters.ru/SPIS-PIS/b-sp.htm/ Московские писатели. Б.]
• [www.litinstitut.ru/index.php?area=1&p=static&page=alumnus1995&print=1 Литературный институт имени А. М. Горького. Выпускники 1995 года]
• [www.lgz.ru/article/12374/ Поэты реального света, или Постскриптум к манифесту мистических лириков.]
• [www.kurier.hu/node/1349 «Мадьярская лира» Интервью с И.Ковалёвой и И. Белокрыловым, Российский курьер 2009 г.]
• [www.theosophy.ru/oriola.htm «Поэты светореализма. Вместо литературного манифеста»]
• [www.theosophy.ru/oriola1.htm Ассоциация «Лютня Ориолы».]
• [www.fustmilan.hu/ Официальный сайт Фонда имени Милана Фюшта Венгерской академии наук.]
• [www.fustmilan.hu/index.php?option=com_content&task=view&id=6&Itemid=27 Список лауреатов Большой премии имени Милана Фюшта.]
• Маковкин А. Е. «1-й Нерчинскій полкъ Забайкальскаго казачьяго войска. 1898—1906 гг. Историческій очеркъ». Художник Н.Самокишъ. Изданіе 1-го Нерчинскаго полка Забайкальскаго казачьяго войска. Санкт-Петербургъ, Тов-во Р. Голике и А. Вильборг, Звенигородская ул. № 11. 1907 год.
• Памятные книжки Забайкальской области за 1897—1899 гг.
• «Навстречу солнцу». Македонская поэзия XIX—XX веков в русских переводах. Ключ. Москва. 1997.
• «Преображения». Загорка Присаганец-Тодоровска. Современная македонская поэзия. «Ключ», Москва. 1998.
• «Македонская поэзия. Из века в век. Славянская поэзия XX—XXI веков». Москва. Радуга. 2002.
• «Солнечное сплетение. Стихи и переводы». Иван Белокрылов. Москва. Крук. 2002 год
• «Сербская поэзия. Из века в век. Славянская поэзия XX—XXI веков». Москва. Пранат. 2003.
• «Хорватская поэзия. Из века в век. Славянская поэзия XX—XXI веков». Москва. Пранат. 2007
• "Начните с малого" - видео (wn.com/иван_белокрылов)
• [www.vokitai.ru/wp-content/uploads/2010/08/p11.pdf «Переводчик» (Чита), 2011, № 11]
• [www.lgz.ru/article/18695/ «Литературная газета», № 14 (6364)2012-04-04]
• [soyuzpisateley.ru/contents.php?id=3 Журнал «Кольцо А» № 55]

Отрывок, характеризующий Белокрылов, Иван Александрович

Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.