Старшинов, Николай Константинович

Николай Старшинов
Род деятельности:	поэт, переводчик
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	стихотворение, поэма
Язык произведений:	русский
Премии:
Награды:

Никола́й Константи́нович Старшино́в (1924—1998) — русский советский поэт. Участник Великой Отечественной войны, представитель фронтового поколения советских поэтов.

Биография

Н. К. Старшинов родился 6 декабря 1924 года в Москве, в Замоскворечье, в многодетной семье. В 1942 году призван в армию и стал курсантом 2-го Ленинградского военного пехотного училища. В начале 1943 года в звании старшего сержанта попал на передовую. Первые стихи поэта были напечатаны во фронтовых газетах. В августе в боях под Спас-Деменском получил тяжёлое ранение. Из армии демобилизовался в 1944 году и сразу же поступил в Литературный институт имени А. М. Горького (который окончил лишь в 1955). В том же 1944 году Николай Старшинов женился на своей ровеснице, такой же фронтовичке и начинающей поэтессе Ю. В. Друниной. В 1946 году у них родилась дочь Елена, но этот брак распался в 1960 году.

В 1947 году в журнале «Октябрь» Старшинов опубликовал поэму «Гвардии рядовой». Первая книга стихотворений — «Друзьям» — вышла в 1951 году в издательстве «Молодая гвардия». В 1950-е годы увидели свет поэтические сборники: «В нашем общежитии», «Солдатская юность», «Песня света»; в 1960-е — «Весёлый пессимист», «Проводы», «Иду на свидание» и др.

Большое место в творчестве Николая Константиновича занимала тема Великой Отечественной войны. Также Старшинов, много ездя по стране, занимался собиранием частушек, которые время от времени издавал отдельными книжками. Кроме того, поэт занимался переводами.

В 1955— 1962 годы Николай Старшинов заведовал отделом поэзии в журнале «Юность», совмещая эту работу с должностью руководителя литературного объединения в МГУ. В 1972—1991 годы редактировал альманах «Поэзия».

Николай Старшинов запомнился современникам как добрый, весёлый, жизнелюбивый человек, заядлый рыбак и душа компании. Его общительность привела к злоупотреблению алкоголем, в результате чего летом 1972 года он лечился в спецотделении московской больницы им. Соловьёва, о чём впоследствии написал юмористические воспоминания "Наше житие в «Соловьёвке», опубликованные в «Литературной России» в 1996 году.

Н. К. Старшинов умер 5 февраля 1998 года. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Творчество

Поэтическое дарование Старшинова критики оценивают по-разному — одни считают его малоталантливым, посредственным поэтом, другие — замечательным лириком. Однако все сходятся на том, что Николай Константинович был глубоко порядочным человеком и всегда поддерживал коллег по перу: оказывал немалую помощь начинающим поэтам, а также, например, Николаю Глазкову, чьи публикации были затруднены из-за несоответствия поэзии этого автора официальным идеологическим установкам — при том, что творчество самого Н. К. Старшинова вполне им отвечало.

В последние годы у поэта вышли сборники: «Глагол» (1993), «Мои товарищи — солдаты», «Птицы мои» (1995) и др. В 1994 году были опубликованы литературные мемуары Старшинова — «Лица, лики и личины», в 1998, посмертно — книга воспоминаний «Что было — то было…».

Награды

• орден Отечественной войны I-й степени (06.04.1985)
• орден «Знак Почёта»
• орден Дружбы народов
• медаль «За оборону Москвы»
• медаль «За боевые заслуги» (06.11.1945)
• другие медали
• премия Ленинского комсомола (1983) — за произведения последних лет и многолетнюю плодотворную работу с молодыми писателями
• Государственная премия РСФСР имени М. Горького (1984) — за книгу стихов «Река любви»

Книги

• Друзьям: Стихи и поэма. — М., 1951
• В нашем общежитии. — М., 1954
• Солдатская юность. — М., 1956
• Песня света: Стихи и поэма. — М., 1959
• Лирика. — М., Сов. писатель,1962., 168 с., 9 000 экз.
• Весёлый пессимист: Юмористические стихи. — М., Сов. Россия, 1963
• Избранная лирика. — М., 1965
• Протока: Стихи и поэма. — М., 1966
• Улыбнись, пожалуйста: Юмористические стихи. — М., 1967
• Проводы. — М., 1967
• Белый камень: Рассказы. — М., Моск. рабочий, 1968
• Иду на свидание. — М., 1969
• Зелёный вечер: Стихи. — М., Мол. гвардия,1972
• Моя любовь и страсть — рыбалка. — М., 1973
• Осинник: Стихи. — М., 1973
• Стихи. — М., 1974
• Ракеты зелёный огонь. — М., 1975
• Река любви: Стихи и поэмы. — М., 1976
• Эти годы. — М., 1976
• Ранний час: Стихи. — М., Сов. писатель, 1977
• Высота. — М., 1978
• Милая мельница: Стихи и поэма. — М., 1978
• Памятный урок: Статьи, заметки. — М., 1980
• Первый утренник: Стихи. — М., Правда, 1980
• Твоё имя: Стихи и поэмы. — М., 1980
• Милости земли. — М., Сов. писатель, 1981
• Река любви: Стихи и поэмы. — М., 1983
• Моё время: Стихи. — М., 1984
• Дорога к читателю. — М., Современник, 1985
• Любить и жить: Поэмы. — М., 1986
• Город моей любви: Стихи и поэмы. — М., 1987
• Участье: Стихотворения. — М, «Детская литература», 1987. — 160 с., 100 000 экз.
• Я с тобой говорю: Стихи и поэма. — М., 1987
• Избранные произведения: В 2-х т. — М., Худож. литература, 1989
• Планета «Юлия Друнина», или Исповедь одного самоубийства. — М., 1994
• Лица, лики и личины. — М., 1994, 1996
• Мимо тёщиного дома: Русская частушка. — М., 1995
• Мои товарищи — солдаты: Стихи. — М., 1995
• Этим дышу и живу: Стихи и поэма. — М., 1995
• Я с тобой говорю. — М., 1997
• Что было — то было… — М., 1998.

Литературные биографии

• Коробов В. Николай Старшинов. — М., 1985.
• Щербаков С. А. Старшинов. — М.: Молодая гвардия, 2006. — 342 с. — (Жизнь замечательных людей). — 3000 экз. — ISBN 5-235-02815-5.

Ссылки

• [archive.is/zsEMm Биография на сайте «Центра развития русского языка»]
• [www.cit.granit.ru/schools/0497/Museum/ded/novosel/novosel.htm Биография, написанная внуком]

Отрывок, характеризующий Старшинов, Николай Константинович

В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.