Бозон, Филипп

Филипп Бозон
Позиция	нападающий
Рост	178 см
Вес	87 кг
Хват	левый
Гражданство	Франция Франция
Родился	30 ноября 1966(1966-11-30) (57 лет) Шамони-Мон-Блан, Франция
Драфт НХЛ	не выбирался
Игровая карьера
1984—1987 Сен-Жан Касторз 1986—1987 Пеория Ривермен 1987—1989 Монблан 1989—1991 Гренобль 1991—1992 Шамони 1992—1995 Сент-Луис Блюз 1993 Пеория Ривермен 1995 Гренобль 1995—1996 Ла-Шо-де-Фон 1996 Лозанна 1996—1999 Адлер Мангейм 1999—2001 Лугано 2001—2006 Женева-Серветт
Тренерская карьера
2009—2011 Лугано 2011—2012 Сьер 2014—2015 Эпиналь 2016—н.в. Бордо

Филипп Бозон (фр. Philippe Bozon; 30 ноября 1966, Шамони-Мон-Блан, Франция) — французский профессиональный хоккеист и тренер. Выступал за сборную Франции по хоккею с шайбой. Член Зала славы ИИХФ.

Биография

Филипп Бозон — воспитанник североамериканского хоккея, карьеру начал в молодёжной лиге Квебека за клуб «Сен-Жан Касторз». С 1987 по 1992 выступал во французском чемпионате. В составе «Гренобля» в 1991 году стал чемпионом Франции. Три сезона провёл в НХЛ, выступая за «Сент-Луис Блюз». После НХЛ выступал в клубах Швейцарии и Германии. Трёхкратный чемпион Германии по хоккею с шайбой. Выступал за национальную сборную Франции, принимал участие в четырёх Олимпийских играх. В 2008 году был введён в Зал славы Международной федерации хоккея с шайбой. 14 июля 2009 года возглавил юниорскую сборную Франции.

Ссылки

• [www.eliteprospects.com/player.php?player=27199&lang=en Бозон, Филипп] — статистика на [Eliteprospects.com Eliteprospects.com]  (англ.)
• [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=540 Бозон, Филипп] — статистика на [www.hockeydb.com/ The Internet Hockey Database]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Бозон, Филипп

Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.