Вайнштейн, Моисей Рубинович

Моисей Рубинович Вайнштейн
Дата рождения	18 марта 1906(1906-03-18)
Место рождения	Баку
Дата смерти	8 июня 1963(1963-06-08) (57 лет)
Место смерти	Баку Азербайджанская ССР
Страна
Профессии	композитор, дирижёр
Инструменты	скрипка

Моисе́й Ру́бинович Вайнште́йн (5 (18) марта 1906, Баку — 8 июня 1963, там же) — азербайджанский советский композитор и дирижёр. Дед чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова.

Биография

Моисей Вайнштейн родился в Баку, там же в 1930 году окончил музыкальный техникум по классу скрипки А. Гроссмана и в 1934 году консерваторию по классу композиции Л. М. Рудольфа. Уже в годы учёбы заведовал музыкальной частью бакинского Театра юного зрителя (ТЮЗ, 1928—1931), затем Красноармейского театра (1931—1933) и Театра санитарной культуры (1933—1934), был дирижёром и скрипачом оркестров этих театров.

В 1934—1937 годах Моисей Вайнштейн работал музыкальным руководителем Азербайджанского радио, в 1939—1940 годах — начальником музыкального отдела Управления по делам искусств Азербайджана, в 1940—1941 годах был заместителем художественного руководителя Бакинской филармонии.

Значительную роль в композиторском наследии М. Р. Вайнштейна играют произведения для драматического и музыкального театров, в том числе оперы «Суламифь» (с М. Криштулом, 1937), «Сигнал» (с М. Криштулом, 1941), детская опера «Миша, Маша и Кащей» по мотивам сказки Вениамина Каверина (1943); музыкальные комедии «Ударники полей» (1930), «Фра Эдхенио» (1931), «Ангел мира» (1932), а также оратория «Песня про купца Калашникова» на слова М. Ю. Лермонтова (с М. Криштулом, 1940); «Пионерская сюита» на слова И. Солтана для солиста, женского хора и симфонического оркестра (1940); симфония (1940), симфоническая Сюита из музыки к сказке «Сейран» (с М. Криштулом); Концерт для виолончели с оркестром (1955), обработки азербайджанских народных песен для скрипки и фортепиано (1938), многочисленные песни и музыка к театральным постановкам.

Семья

• Жена — Ольга Юльевна Вайнштейн (урождённая Белявская), учитель музыки.
  • Сын — Леонид Моисеевич Вайнштейн — бакинский композитор, заслуженный деятель искусств Азербайджана, участник команды-победителя КВН 1967 года, автор музыки к кинофильму «Тайна корабельных часов» (1983), оперетт, кантат для хора, песен.
    • Внук — Тимур Леонидович Вайнштейн (род. 1 марта 1974) — директор Генеральной дирекции Российской академии кинематографических искусств «Ника», потомственный КВНщик, художественный руководитель команды «Парни из Баку» — победительницы КВН 1992 года.
  • Сын — Ким Моисеевич Вайнштейн (1931—1971), инженер-энергетик.
    • Внук — Гарри Кимович Каспаров, чемпион мира по шахматам.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/126532/%D0%92%D0%B0%D0%B9%D0%BD%D1%88%D1%82%D0%B5%D0%B9%D0%BD, М. Р. Вайнштейн]

Отрывок, характеризующий Вайнштейн, Моисей Рубинович

Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.