Ваныкинская больница

Ваныкинская больница

Тульская городская клиническая больница скорой медицинской помощи им. Д.Я. Ваныкина
Расположение	Тула (Россия Россия)
Форма	государственное учреждение здравоохранения
Профиль	многопрофильная
Дата основания	1908 год
Прежние названия	Ваныкинская больница
Главный врач	Рублевская Ирина Витальевна
Характеристики
Участков	8
Сотрудников	670
Врачей	63
Среднего    медперсонала	321
Координаты
Адрес	инд. 300000, г. Тула, ул. Первомайская, 13, т.: 319077

Государственное учреждение здравоохранения Тульская городская клиническая больница скорой медицинской помощи им. Д.Я. Ваныкина (ГУЗ ТГКБСМП им. Д.Я. Ваныкина, Ваныкинская больница) — больница в городе Туле.

История

Ваныкинская больница носит своё название в честь тульского купца и мецената Дмитрия Яковлевича Ваныкина, который умер 17 июля 1900 года в Туле, на 84-м году жизни. За два года до своей смерти у него случился апоплексический удар (инсульт), и он оказался прикованным к постели. У Выныкина не было наследников: его жена (потомственная тулячка из рода Баташевых) и дочь умерли от болезней. Состоятельный купец завещал всё своё состояние (2 миллиона рублей) на благотворительные цели. Большую часть этих денег – 325 тысяч рублей, были завещаны им на постройку больницы для бедных в Туле. Одна тысяча рублей была им выделена на покупку книг по медицине, ещё три тысячи были завещаны на одежду и обувь для выздоравливающих туляков. Все деньги были внесены в городскую Управу. 11 декабря 1901 года в Думе был заслушан доклад комиссии «О желательном устройстве больницы, согласно последним требованиям медицины и техники», а 6 февраля 1903 года был объявлен конкурс на составление плана постройки будущей больницы.

Однако своим существованием больница не меньше обязана доктору Вячеславу Петровичу Грушецкому, который лечил смертельно больного Ваныкина. Это доктор Грушецкий, узнав, что Ваныкин, который не имел прямых наследников, уговорил его поспособствовать открытию медучреждения в Туле. Доктор Грушецкий руководил строительством больницы, и ездил для консультаций в Москву.

Строительство

18 мая 1904 года Думой были поручены разработка и составление проекта больницы городскому архитектору В. П. Сироткину, и к 13 января 1905 года план был одобрен строительной комиссией. Бывший тульский губернатор В. К. Шниппе внёс предложение – площадь участка разделить на квадраты под каждое здание так, чтобы около каждого корпуса можно было разбить сады и цветники. Городским головой А. А. Любомудровым была инициирована постройка амбулатории на Ваныкинской (ныне Первомайской) улице. Уже от неё возводились по плану остальные корпуса. К осени 1906 года строительство зданий было завершено. В 1907 году проводилась внешняя и внутренняя отделка зданий, а также закупка и заготовку мебели, кроватей, белья, инструментов и медикаментов.

На начало 1908 года больница состояла из шести корпусов. В первом корпусе была расположена амбулатория для незаразных больных с конторой и аптекой (сегодня в заднии находится детский травмпункт и рентген-архив). В этом же корпусе располагалась амбулатория для заразных больных (сегодня в нём находится взрослый травмпункт). Во втором корпусе были палаты для незаразных больных (сегодня в нём — отделение кардиологии). В третьем корпусе находились палаты для заразных больных (сегодня в нём находятся травматология и нейрохирургия). Четвёртый корпус был хозяйственным — в нём располагалась кухня, прачечная, склад белья, а также квартира для прислуги (сегодня в нём — административное здание). В пятом корпусе была часовня с анатомическим залом (в советское время здание корпуса снесли, а на его месте сегодня находится больничная столовая). Шестой корпус был построен в два этажа, в нём находились квартиры для главврача и фельдшеров (сегодня в здании — отделение острых отравлений). Все корпуса были построены из кирпича, крыши крыты железом, полы были деревянные, а в амбулатории и операционных полы были из керамической плитки. Здания были обустроены центральным паровым отоплением и электрическим освещением. Больница была рассчитана на 90 больных. В ней был предусмотрен специальный кабинет для микроскопических и бактериальных исследований, а при аптеке действовала лаборатория.

А доктор Грушецкий, ставший первым главврачом больницы, со своей семьёй поселился на территории медучреждения, в отдельно стоящем корпусе. Сам он жил на ервом этаже, а на втором было общежитие незамужних медсестёр, каждая из которых имела отдельную комнату.

Открытие больницы

20 января 1908 года состоялось торжественное открытие и освящение больницы, которой было присвоено имя её основателя — Дмитрия Яковлевича Ваныкина. К полудню собрались все члены Управы Тулы, а также городской голова, губернский предводитель дворянства, чиновники, и врачи. Ректором Тульской духовной семинарии, архимандритом Алексием (будущий Святейший патриарх Московский и Всея Руси Алексий I) было проведено торжественное богослужение. В. П. Грушецкий, назначенный главным врачом новой больницы привёл печальную статистику того времени:
«Туле при населении около 115 тысяч человек в среднем умирает ежегодно около 3400 человек, из числа которых детей до 10 лет — 1650 человек, подростков от 15 до 20 лет — 60 человек, взрослых от 20 до 50 лет — 650 человек, пожилых от 50 до 60 лет — 275 человек...».

25 января 1908 года состоялся первый приём больных. На лечение в больницу были приняты 18 человек, оказана помощь 52 тулякам.

Штат больницы в первые годы состоял из четверых врачей, 8 фельдшеров-акушеров, 2 аптекарей, 3 надзирательниц, экономки, смотрителя и 65 человек обслуживающего персонала.

В то время Ваныкинская больница славилась на всю Тульскую губернию.

Во время Первой мировой для раненых воинов при больнице был открыт лазарет, куда доставлялись наиболее тяжёлые больные, поступавшие в эшелонах в сортировочный госпиталь на Курском (ныне Московском) вокзале. Попечительницей лазарета была супруга доктора Грушецкого — Мария Ивановна Добрынина.

О Дмитрии Яковлевиче Ваныкине

Дмитрий Яковлевич Ваныкин (1816—1900) происходил из древнего купеческого рода. Своё состояние он начал сколачивать с того, что ходил по домам семей, в которых умирал человек, и брал заказы на изготовление гробов. Молодому предпринимателю удалось быстро стать монополистом в сфере ритуальных услуг в городе Тула. Его контора была расположена на улице Воздвиженской (ныне ул. Революции). На средства купца Дмитрия Яковлевича в Туле были, кроме больницы, созданы коммерческое и реальное училища, ночлежный дом, богадельня при церкви Двенадцати апостолов. Дмитрий Ваныкин оказывал благотворительную помощь всем средним учебным заведениям, просветительным, филантропическим и медицинским обществам, церквям, священнослужителям Тулы и Тульской губернии.

В советское время

В 1935 году при содействии наркома здравоохранения Н. А. Семашко был построен хирургический корпус. Почти все советские годы больница носила его имя – больница имени Семашко. И только в 2004 году больнице вернули имя основателя – купца Дмитрия Ваныкина.

Юбилейные торжества 100-летия

20 января 2008 года, в день столетия со дня открытия Ваныкинской больницы, в Тульской областной филармонии прошли торжественные мероприятия, посвященные юбилею больницы имени Ваныкина. На торжество пригласили ведущих медиков и руководство города. Также были выпущены печатные издания, посвящённые истории больницы, и именитых врачей, которые в ней работали.

Сегодня

В 2007 году началось строительство нового хирургического корпуса. На что было выделено и освоено в 2007 году 45 млн рублей, на 2008 год запланировано 70 млн рублей..

За последние годы больница приобрела новое медицинское оборудование — аппарат рентгенокомпьютерной томографии, хирургические микроскопы и другую технику для медицинской диагностики.

На сегодняшний день в больнице работает 670 сотрудников, 2 доктора наук, 9 кандидатов наук, 4 аспиранта. Врачей с высшей категорией — 35, с первой категорией — 47, со второй категорией — 11. Из 321 средних медработников Ваныкинской больницы 201 имеют квалификационные категории.

Ежегодно больница оказывает помощь около 22 тысячам пациентам.

На базе больницы проходят обучение студенты медицинского факультета, работают доктора наук, четыре кафедры.

Ссылки

• [www.tula.rodgor.ru/gazeta/942/live/11485/ Ваныкинской «скорой» 105 лет: Кому туляки обязаны народной больницей?]

Отрывок, характеризующий Ваныкинская больница

– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.