Варроатоз

Варроато́з (в просторечии вароо́з) — заболевание медоносных пчёл, вызываемое клещом Varroa destructor. Клещ варроа описан ещё в начале XX века как паразит индийской пчелы Apis cerana indica. Однако в 60-х годах того же века клещ стал паразитировать и на медоносных пчёлах (Apis mellifera), распространившись по всему миру и нанося серьёзный ущерб пчеловодству.

Признаки болезни и методы выявления

Начиная с 80-х годов XX века каждую пасеку Евразии можно априори считать заражённой клещом Варроа.

Основным внешним признаком болезни является появление возле улья пчёл и трутней с дефектами развития: отсутствующие или рудиментарные, искривлённые крылья, в более тяжелых случаях появляются пчелы и трутни без лапок. Метод диагностики удобен, когда приульевое пространство достаточно большое, свободно от травы, имеет светлое покрытие.

При обычном осмотре пчелиной семьи на рамках и на прилётной доске на некоторых пчёлах на брюшке сбоку, на головогруди вблизи места крепления крыльев можно заметить овальные темно- и светло-коричневые бляшки размером примерно 1,5×2 мм. Это взрослые самки клеща. Для целенаправленного осмотра пчёл на наличие паразитов собирают некоторое количество живых пчёл и запускают их в прозрачный пластиковый короб, при этом размеры короба таковы, что пчёлы в нём размещаются в один слой (размер по одному из измерений не менее 6 и не более 8 мм). В качестве аналога короба могут использоваться 2 чашки Петри, вложенные одна в другую. В бытовых условиях при наличии хорошего зрения у пчеловода до десятка пчёл для осмотра можно запускать в обычные стеклянные банки (0,05, 0,1, 0,2, 0,5 или 0,7 л). Метод применяется преимущественно для исследовательских и учебных целей.

При осмотре съёмных поддонов (в оснащенных ими ульях) на поддоне среди ульевого сора, кусочков воска, засахарившегося меда, перги можно обнаружить подвижных и неподвижных самок клеща. Метод диагностики очень удобен для подтверждения факта заражения семьи клещом Варроа и пригоден для приблизительной количественной оценки заражённости семьи и эффективности лечения. Применение такой диагностики сдерживается тем, что большинство любительских пасек в России оснащается неразборными ульями без съёмных поддонов.

В пораженной варроатозом семье при вскрытии ячеек сот с запечатанным расплодом на белом теле куколок легко обнаруживаются овальные тёмно- и светло-коричневые бляшки размером примерно 1,5×2мм — самки клеща; молодые клещи обычно имеют более светлый цвет. Клещами поражается весь расплод, однако степень поражения трутнёвого расплода клещами в несколько раз выше, чем у расплода рабочих пчёл. Эта биологическая особенность клеща Варроа используется для диагностики варроатоза и контроля численности и скорости роста заклещёванности в период взятка. Периодическое удаление трутнёвого расплода со специальных так называемых «отстроечных» рамок применяется с мая по июль. Метод сопряжен с повышенными трудозатратами пчеловода и расходом ресурсов пчелиной семьи (отстройка сот, выращивание трутневого расплода).

Для точной количественной оценки поражения пчелиной семьи клещом Варроа отбирают несколько десятков живых пчёл из центра гнезда. После чего отобранная партия заваривается крутым кипятком, добавляется ложка стирального порошка или соды, и мёртвые клещи отсеиваются от мёртвых пчёл, количество тех и других подсчитывается, и вычисляется процент поражения. Метод применяется в исследовательских целях и для точного определения эффективности противоварроатозных средств. Допустимым процентом заклещёванности по результатам многих наблюдений и исследований являются 4 %.

Методы лечения

В настоящее время любую пасеку Евразии априори можно считать зараженной клещом Варроа. В связи с этим независимо от степени поражения на всех пасеках ежегодно планируют и проводят лечебные и профилактические противоварроатозные обработки. На не любительских пасеках данные о таких обработках фиксируются в ветеринарно-санитарном паспорте пасеки.

На сегодняшний день любое проведённое лечение из-за перекрёстного заражения и особенностей биологии клеща Варроа не приводит к окончательной победе над варроатозом на конкретной пасеке, но только лишь к сокращению уровня заклещёванности конкретных семей до некоторого условно-безопасного уровня.

Меры профилактики варроатоза

Размещение пасек в местах произрастания ряда растений, таких как орех грецкий, можжевельник, боярышник, полынь, дягиль, лаванда, бархатцы, пижма, тимьян, багульник, крапива, бузина, душица, кориандр, мята, чистотел является одной из мер профилактики варроатоза.

Для предотвращения лавинообразного нарастания численности клещей в период взятка используется практика периодического изъятия печатного трутнёвого расплода с отстроечных (изначально пустых или укороченных) рамок.

Для усиления пчелиной семьи безотносительно именно варроатоза в разные периоды биологического развития используют подкормки с добавками профилактических агентов (соли кобальта, БАДы, акарициды и т. п.).

Физические методы

Кратковременная термическая обработка согнанных с рамок в сетчатую кассету пчёл при температуре от 43°С до 46°С приводит к гибели и осыпанию клещей. Нередко термическая обработка сопровождается гибелью матки, всех или части рабочих пчел. Метод чрезвычайно трудоёмок и небезопасен для пчёл и пчеловода.

Магнитная обработка предусматривает установку в зоне движения пчёл (леток, прилетная доска, подрамочное пространство) сильных парных магнитов. В ходе естественной жизнедеятельности пчелы систематически пробегают в зоне действия сильного магнитного поля, что вызывает осыпание клещей. Чтобы дезориентированные клещи не возвращались на пчел, в ульях предусматривают механические ловушки для осыпавшихся клещей (например, сетчатые поддоны над лотками, застеленными покрытой маслом или вазелином бумагой). При установке магнитов на прилетной доске, над и под летком магнитная обработка отчасти служит профилактическим методом, однако полных данных об её эффективности, как профилактической меры, нет.

Постоянное содержание семей на сетчатых поддонах способствует некоторому сокращению их заклещёванности.

Физические методы не действуют на клещей, находящихся на запечатанном расплоде.

Химические методы

Химические методы борьбы предусматривают обработку пчелосемьи каким либо химическим препаратом, вызывающим осыпание или гибель клещей.

Из классических методов химической борьбы эффективны методы обработки семей парами тимола, муравьиной и щавелевой кислот. Химические препараты размещаются на поддонах в подрамочном пространстве, по верхним брускам рамок или в мешочках подвешиваемых в пространстве между некоторыми рамками. Время пребывания препаратов в улье ограничивается двумя сутками, так что поражаются только клещи находившиеся в момент обработки на пчёлах.

Привыкания клещей к указанным выше препаратам не выявлено.

Химические методы не действуют на клещей находящихся на запечатанном расплоде.

Существуют данные о том, что известные химические методы борьбы с варроатозом провоцируют поражение репродуктивной системы маток, приводящее со временем к невозможности откладывания оплодотворённых яиц, из которых выводятся матки и рабочие пчёлы.

Зоотехнические методы

Зоотехнические методы борьбы предусматривают обработку пчелосемей ветеринарными препаратами, специально предназначенными для борьбы с клещом Варроа.

В целом на сегодня почти все ветеринарные противоварроатозные препараты делаются на основе таких акарицидов системного действия, как амитраз и флувалинат. Используются две препаративные формы веществ: самоэмульгирующиеся водные растворы и полимерные или деревянные полоски, пропитанные указанными веществами. В обоих случаях акарицид имеет контактное действие.

В период от двух до трёх лет непрерывного использования амитраза и флувалината у клещей вырабатывается устойчивость к этим препаратам, однако такие устойчивые клещи обладают пониженной жизнеспособностью, в связи с чем при прекращении использования препаратов устойчивость пропадает в течение 3-4 лет. При этом повышение устойчивости к флувалинату автоматически приводит к росту устойчивости к амитразу. Обратный эффект не наблюдается.

При опрыскивании водными растворами концентрация акарицидов достаточно быстро (в течение суток) падает ниже порога эффективности. Растворы не действуют на клещей находящихся на запечатанном расплоде, поэтому обработку зоотехническими препаратами проводят 2 или 3 раза с периодом между обработками в 3-4 дня.

Полоски, пропитанные акарицидами вызывают активное осыпание клещей в течение 3-4 суток после установки и могут оставляться в семье в зиму для профилактики весенней вспышки заклещёванности. Из отрицательных эффектов полосок следует выделить длительное воздействие на клещей концентрацией ниже эффективной, что провоцирует рост устойчивости клещей к препаратам.

Биологические методы

Биологические методы борьбы с клещом Варроа не разработаны. Методы регулирования численности за исключением уничтожения заклещёванного трутнёвого расплода не разработаны. Болезни и естественные враги клещей Варроа не выявлены и соответственно не культивируются.

История вопроса

Долгое время эффективных методов борьбы с варроатозом не было. Поиск шёл практически наугад. Опробовались всевозможные доступные в подсобном хозяйстве подручные средства для борьбы с распространяющейся эпизоотией варроатоза.

Известны начальные попытки использования растительного и животного сырья для инициирования осыпания клещей со взрослых пчёл — лекарственные травы клали перед летком, набивали в подушки, улочки между рамками и поддоны осыпались мелкорубленной травой полыни, чабреца и других видов тимьяна, щавеля и т. д. и т. п.

Использовались подкормочные сиропы с добавлением вытяжек растительного сырья. Различные травы, коренья и их смеси воскурялись в дымаре, был даже придуман дымарь с патологически удлиненным носиком.

От этого периода в практическом пчеловодстве остался комплексный растительный препарат КАС-81. Сейчас этот препарат имеет скорее профилактическое значение при подготовке пчёл в зиму.

На этом же этапе были выявлены основные компоненты растительного и животного происхождения, обладающие необходимым акарицидным действием. Таковыми оказались пары муравьиной и щавелевой кислот, а также тимол. Эти химические средства борьбы с варроатозом в практику пчеловодства вошли первыми.

Широко распространенным методом стало опрыскивание 2 % раствором щавелевой кислоты. Пчеловодам приходилось не менее 3 раз с интервалом 3-7 дней опрыскивать каждую рамку с пчёлами раствором щавелевой кислоты, то есть фактически постоянная обработка пчёл кислотой отнимала бо́льшую часть рабочего времени пчеловода. Помимо временных затрат, обработка распылением щавелевой кислоты вредила здоровью пасечников и способствовала распространению грибкового заболевания — аскосфероза (поражение расплода пчел). В дальнейшем был разработан более эффективный и технологичный метод обработки парами кристаллической щавелевой кислоты.

Из-за развития агрохимии и поступления в пчеловодную отрасль препаратов предполагавших меньшую трудоёмкость, дальнейшие работы по модификации способов применения кислот были свёрнуты. Тем не менее в начале ХХI века из-за вновь возникшей проблемы акарапидоза и как результат стремления получить экологически чистую продукцию, не загрязненную лекарственными препаратами, методы применения органических кислот обрели 2-е рождение. Так, до сих пор в Германии против варроатоза применяют муравьиную кислоту в виде пропитанных ею салфеток, а щавелевую путём скармливания пчелам с сахарным сиропом.

В тот же период приобрели широкое распространение обработки парами тимола (тимол в виде кристаллов или порошка рассыпается по 0,2 г по верхним брускам сотовых рамок, или засыпается в мешочки по 10-15 г и размещается поверх сотов).

Химические методы сохраняют свою эффективность и применяются как резервные способы лечения.

Тогда же появились первые биологические приёмы, позволяющие сбить весенний рост численности клещей: при наличии трутневого расплода поражение его клещами оказывалось в несколько раз сильнее, чем поражение расплода рабочих пчел. Из-за этого использовались и используются до сих пор «строительные» рамки. После запечатывания трутневого расплода на таких рамках, куски сота с трутнёвым расплодом срезаются-вырезаются-извлекаются и перетапливаются на воск. Это позволяет выводить из оборота значительную часть молодых клещей.

В 70-80-е годы ХХ века большую популярность на крупных и промышленных пасеках приобрела термическая обработка пчел при температуре 46—48 градусов. Трудо-, энерго-, время- и материалозатратность метода вместе с опасностью «сварить» пчелиную семью привели сначала к появлению обширной литературы по модификациям этого метода, а затем, после появления акарицидных препаратов, к сходу метода с арены практического пчеловодства.

К 80-м годам ХХ века появились первые специализированные препараты для борьбы с клещом: фенотиазин (таблетки), фольбекс (полоски). Препараты представляли собой сжигаемые полоски и таблетки, дымом которых окуривали пчелосемьи. Такие обработки не были достаточно эффективными, поскольку разово поражали клещей только на взрослых пчёлах. Также такие обработки нередко приводили к гибели маток и целых пчелиных семей.

К концу 80-х в пчеловодство из ветеринарии и агрономии пришли акарицидные препараты такие как «Метак» и «Тактик» на основе амитраза. Таким препаратам системного действия для оказания эффекта требуется попасть в гемолимфу пчёл. Эти препараты действуют только на клеща варроа и для лечения акарапидоза не годятся. Первые фирмы фасующие 12,5 % раствор амитраза для пчеловодства дали ему название «Бипин».

К началу XXI века акарициды для пчеловодства массово производятся как самоэмульгирующиеся в водных растворах препараты для двух- или более- кратного опрыскивания. В состав препаратов входят амитраз, кумофос и флювалинат. В России препараты продаются под следующими торговыми названиями: Бипин, Бипин-Т, Янтрин, Дилабик, Апитак, Варрооль, Апипротект, Перицин, Аква-фло, Бивар, Бивароол и т. д..

К началу 90-х годов ХХ века появились новые препаративные формы акарицидов контактного действия. Акарицид, нанесенный на пластины (снаружи и в виде пропитки), оказался более удобным и безопасным в применении: несколько полосок из дерева или пластмассы, пропитанных акарицидом, размещались в междурамочном пространстве и оказывали противоклещевое действие в гнезде пчел до момента выхода последних серий клещей из запечатанного расплода. Механизм действия — пчела должна подойти к пластине и «потереться». Поэтому, если в месте установки пластины не хватает пространства для прохождения пчел, они выгрызают часть сота (в месте размещения пластин в гнезде пчел необходимо раздвинуть рамки — расширить улочку). Акарицид нанесенный на пластину обладает нервно-паралитическим действием для клеща. Первыми появились препараты флювалината на полосках: «Апистан»-пластмассовые пластины(США), «Апифит»-деревянные пластины, в просторечии «палочки» (СССР). В дальнейшем только в России были выпущены на рынок такие препараты как Варроапол, Апидез, Пак-750а, Амипол-Т, Ветфор, Фумисан и др. В других странах выпускались и продолжают выпускаться аналогичные препараты со своими оригинальными названиями.

Все эти препараты объединяет одно: они применяются исключительно до или после окончания медосбора, поскольку на данный момент нет единого мнения об их влиянии на качество и безопасность мёда для человека. Это приводит к тому, что к концу медосбора поражённость варроатозом семей значительно повышается и без надлежащего лечения появляется немало пчёл с дефектами развития.

К концу 90-х годов ХХ века стали появляться популяции клещей, устойчивые к флювалинату и амитразу, более того, выяснилось, что выработка устойчивости к к флювалинату автоматически приводит к появлению устойчивости к амитразу. Выработка устойчивости в популяции клещей в отдельной местности происходит за 4-6 лет. Клещи, устойчивые к этим акарицидам, обладают меньшей жизнеспособностью, чем обычные клещи, и хуже размножаются. Благодаря этому, приобретённая устойчивость может исчезнуть за 2-4 года при своевременном прекращении применения флувалината и амитраза в местности, где формируется устойчивая к акарицидам популяция клещей.

Привыкания к органическим кислотам и фосфорорганическим препаратам (кумофос) пока замечено не было.
[www.beeinbg.narod.ru/vjarov_75.htm Dr Zbigniew Lipieński. Проблема устойчивости клещей варроа к синтетическим акарицидам контактного действия.]

До сих пор, несмотря на серьёзный прогресс в борьбе с варроатозом, клещи в семьях продолжают присутствовать постоянно: после истребления взрослых клещей на рабочих пчёлах, очень быстро появляются молодые клещи из выводящегося расплода. Также происходит постоянное перезаражение с окрестных пасек. В итоге варроатоз продолжает оставаться бичом всех пасек мира (за исключением Австралии) и перспективы полной победы над болезнью крайне туманны.

Ссылки по теме

• [apimondia.ru/borba-s-boleznyami-i-vreditelyami/borba-s-varroatozom.html Борьба с варроатозом]
• [www.pchelovod.org.ua/topics/borba-s-boleznyami-i-vreditelyami-pchel Борьба с болезнями и вредителями пчел]

См. также

• Акариазы
• Синдром разрушения (пчелиных) семей

Отрывок, характеризующий Варроатоз

«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.