Военная диктатура в Чили

Военная диктатура в Чили — период в истории Чили с 1973 по 1990 год, когда государством управляло авторитарное военное правительство. Военная диктатура была установлена после осуществлённого с помощью ЦРУ переворота 11 сентября 1973 года, в ходе которого было свергнуто избранное законным путём правительство Сальвадора Альенде и к власти пришла военная хунта под руководством Аугусто Пиночета.

Годы правления режима, объявившего своим девизом «национальное возрождение», были отмечены экономическим ростом, принятием в 1980 году новой Конституции страны, частичной приватизацией систем здравоохранения и образования, а также широкомасштабным преследованием людей, связанных с прежним правительством, и представителей гражданской оппозиции: за 17 лет более 3000 человек было убито или пропало без вести. Для проведения экономических реформ была привлечена группа чилийских экономистов — сторонников неолиберализма и идей Чикагской школы экономики (Чикаго-бойз). Несмотря на это, горнодобывающая компания CODELCO оставалась в руках государства на всём протяжении существования режима.

См. также

• Правительственная Хунта Чили (1973—1990)

Библиография

• Petras, J., & Vieux, S. (1990). "The Chilean 'Economic Miracle': An Empirical Critique", Critical Sociology, 17, pp. 57–72.
• Sznajder, M. (1996). "Dilemmas of economic and political modernisation in Chile: A jaguar that wants to be a puma", Third World Quarterly, 17, pp. 725–736.

Отрывок, характеризующий Военная диктатура в Чили

Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.