Вознесенско-Георгиевская церковь (Тюмень)

Православный храм
Вознесенско-Георгиевская церковь
Вознесенско-Георгиевская церковь
Конфессия	Православие
Сайт	[вознесенско-георгиевский.рф/ Официальный сайт]

Вознесенско-Георгиевская церковь в Тюмени находится в Центральном административном округе города на берегу реки Туры.

История

Церковь была возведена на левом берегу Туры на средства прихожан в 1798 г. Здание церкви было каменным двухэтажным с колокольней и двумя престолами: на первом этаже — в честь святого великомученика Георгия, на втором этаже — в честь Вознесения Господня.

В 1870 г. к церкви с правой стороны был пристроен придел в честь Преображения Господня на средства, завещанные тюменским купцом И. В. Оконишниковым, а с левой стороны — придел в честь Рождества Пресвятой Богородицы — на средства купца 1-й гильдии Е. А. Котовщикова. К церкви также были приписаны деревянная часовня «Во имя святых апостолов Петра и Павла» в деревне Яр, а также церкви в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радость» в деревне Мыс и Трехсвятительская, находившаяся на Заречном кладбище Тюмени.

После Октябрьской Революции в 1929 г. церковь была закрыта, а её здание начало использоваться как клуб кожевенников и химиков. В 1934—1935 гг. в нём располагалось общежитие учащихся школы шоферов и комбайнеров Тюменского сельскохозяйственного техникума, а впоследствии здание было передано Тюменскому овчинно-шубному заводу.

5 июля 1976 г. Тюменский облисполком постановил считать здание Вознесенской церкви памятником истории и культуры местного значения.

Через двадцать лет, в 1996 г., здание церкви было передано передано Тобольско-Тюменской епархии, а в 2001 г. в церкви начинают проводить богослужения. В 2003—2005 гг. на частные пожертвования была восстановлена колокольня храма, был возведён купол и подняты колокола. 21 октября 2006 г. были обретены честные мощи просветителя Сибири митрополита Тобольского Филофея (Лещинского).

В 2006 г. церковь вошла в программу реставрации памятников архитектуры, начались работы по её восстановлению.

Церковь сегодня

В церкви проводятся богослужения. Настоятель храма — иерей Максим Иванов, штатные клирики храма — протоиерей Валерий Гордеев, иерей Андрей Ефремов, диакон Алексей Кассь. Здание церкви было отреставрировано.

Ссылки

• [www.tobolsk-eparhia.ru/p/blag/php/place.php?id=tyum&id1=1&id2=3 Вознесенско-Георгиевский храм] (рус.). Тобольско-Тюменская епархия. Проверено 22 октября 2012. [www.webcitation.org/6D0CmvcuE Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].

Отрывок, характеризующий Вознесенско-Георгиевская церковь (Тюмень)

Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.