Воронов, Владимир Сергеевич

Владимир Сергеевич Воронов
Дата рождения	17 августа 1923(1923-08-17) (100 лет)
Место рождения	Преображеновка, Борисоглебский уезд, Тамбовская губерния, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1941—1945
Звание
Часть	1038-й стрелковый полк
Командовал	орудийным расчётом
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Владимир Сергеевич Воронов (род. 17 августа 1923, Тамбовская губерния) — командир расчёта 45-мм орудия 1038-го стрелкового полка, старший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.

Биография

Родился 17 августа 1923 года в селе Преображеновка (ныне — Жердевского района Тамбовской области). Жил в городе Красноярске. Окончил 8 классов, работал токарем на Красноярском машиностроительном заводе. С первых же дней войны молодые рабочие стали записываться добровольцами на фронт. Ходил в военкомат и Владимир.

В августе 1941 года был призван в Красную Армию. После трехмесячного обучения направлен под Москву в 301-й учебный батальон. На фронте с января 1942 года. В мае того же года на Юго-Западном фронте сержант Воронов участвовал в Барвенковской наступательной операции. Стал наводчиком орудия, был тяжело ранен.

После выздоровления был направлен в 351-ю стрелковую дивизию, на Северо-Кавказский фронт. Со своим орудием сержант Воронов следовал в боевых порядках пехоты, подавляя огневые точки противника. Снова был ранен. На это раз легко и вскоре выписался из госпиталя. Службу продолжил командиром орудия в 295-й стрелковой дивизии, с которой прошел до конца войны. Член ВКП/КПСС с 1943 года.

В боях за хутор Плавинский и станицу Крымскую подразделениям дивизии предстояло преодолеть полосу плавней. Чтобы сделать её непроходимой, противники взорвали плотину и затопили низину водой. Сколотив небольшие плоты, артиллеристы ночью подвезли к воде, погрузили на них пулеметы, боеприпасы и легкую артиллерию. Сержант Воронов закрепил своё 45-миллиметровое орудие так, чтобы можно было вести огонь с плота. Рядом вброд двигалась пехота, осторожно раздвигая густые заросли камыша. Когда противники открыли огонь из пулеметов, Воронов несколькими выстрелами прямо с плота подавил пулеметные точки противника. Бойцы бросились на берег, внезапность сыграла свою роль, и станица и хутор были освобождены. За этот бой сержант Воронов получил первую боевую награду — медалью «За отвагу».

В районе Запорожья дивизион Воронова сопровождал танки. Сержант прицепил орудие к танку, а расчет разместил на броне машины. Когда на поле боя показались вражеские танки и самоходные орудия, 45-миллиметровку отцепили и замаскировали. Советская машина двинулась навстречу вражескому танку, но тут же, отстреливаясь, стала пятиться назад. Противники приняли этот манёвр за трусость и неосторожно подставили бок своего танка под выстрел орудия Воронова. В результате первым же снарядом вражеский танк оказался подбитым. Тем временем советский танкист поджег вторую вражескую машину. Сменив огневую позицию, артиллеристы подбили ещё два немецких танка.

Всю ночь противники вели артиллерийский и минометный огонь по позициям дивизии. А утром перешли снова в атаку. Воронов хорошо видел бегущих вражеских автоматчиков, поддерживаемых минометным и пулеметным огнём. Орудие сержанта стало посылать в них снаряд за снарядом. Уже после первых же выстрелов замолчал один из вражеских пулеметов. Удалось подавить и второй пулемет. Лишившись огневой поддержки, вражеские автоматчики рассеялись и отступили.

1 мая 1944 в районе села Чобручи Воронов точным огнём уничтожил крупнокалиберный пулемет противника, препятствовавший переправе подразделений через реку Днестр. Был ранен, но остался в строю.

Приказом командира 295-й стрелковой дивизии от 28 мая 1944 года за активные и умелые действия в боях сержант Воронов Владимир Сергеевич был награждён орденом Славы 3-й степени.

Принимая участие в ликвидации Ясско-Кишиневской группировки противника, расчет орудия Воронова показал образцы мужества и стойкости.

25 августа 1944 в бою за город Котовск из орудия «подавил 2 пулемета и автоматическую пушку противника. Ведя огонь по отступающим гитлеровцам, он подбил три автомашины, уничтожил пять подвод и до пятнадцати фашистов». 26 августа при ликвидации окруженной группировки противника у села Карпинень «заметив группу противников до двухсот человек, которые, отстреливаясь, уходили в лес, Воронов открыл по ним огонь и уничтожил до шести десятков фашистов, одну автомашину, а двенадцать вражеских солдат взял в плен».

Приказом от 10 октября 1944 года старший сержант Воронов Владимир Сергеевич был награждён орденом Славы 2-й степени.

2 февраля 1945 года в бою у города Кюстрин старший сержант Воронов со своим расчетом уничтожил 3 пулемета противника, зенитную пушку, до 20 солдат и офицеров. Выстрелом из трофейного фаустпатрона поджег вражеский танк, внезапно прорвавшийся к позициям расчета. Экипаж взял в плен. За эти бои был представлен к награждению орденом Славы 1-й степени.

С боями дошел до Одера. Здесь старшина Воронов уже замещал командира взвода. Как только стрелковые подразделения захватили плацдарм за рекой и заняли оборону, артиллеристы переправили туда противотанковые орудия и стали на огневые позиции для прямой наводки. Отражая атаку фашистов, Воронов был тяжело ранен осколками разорвавшейся мины.

Очнулся в госпитале. Один из осколков застрял в черепной коробке. Хирурги долго не могли его извлечь. Вскрывали рану, сращивали кости. Когда же поставили на ноги, война закончилась. В госпитале он узнал и о последней награде.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-вражескими захватчиками старший сержант Воронов Владимир Сергеевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

В июле 1945 года был демобилизован. Уже в мирное время получил инвалидность 1-й группы, сказались фронтовые раны. Жил в городе Мытищи Московской области.

Награждён орденами Отечественной войны 1-й степени, Славы 3-х степеней, медалями, в том числе «За отвагу».

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9869 Владимир Сергеевич Воронов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 22 августа 2014.

Литература

• Гришко Г. А. Жаворонкин М. Ю. Орденская книжка. — М., 2005.
• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Отрывок, характеризующий Воронов, Владимир Сергеевич

– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]