Воронов, Николай Александрович (военный)

Николай Александрович Воронов (5 (17) ноября 1868, Российская империя — ?) — русский военачальник. Генерал-майор. Участник Гражданской войны. Участник Белого движения в Сибири.

Происхождние и довоенная служба

Происходил из потомственных дворян Санкт-Петербургской губернии. Выпускник Полоцкого кадетского корпуса, 1-го Павловского военного училища (1888), Академии Генерального штаба (1896). Служить начал в 1888 году в звании подпоручика. Проходил службу в 130-м Херсонском полку. В 1900 году был произведен в капитаны. С мая 1901 года служил помощником инспектора классов Псковского кадетского корпуса. В 1903 году — подполковник. С августа 1906 года — инспектор классов Владикавказского кадетского корпуса. В 1907 году произведен в полковники. С 13 сентября 1910 года служил инспектором классов Псковского кадетского корпуса.

Участие в Гражданской войне

5 сентября 1918 года поступил в качестве младшего офицера 3-й батареи 1-го Казанского стрелкового артиллерийского дивизиона в Народную армию Самарского КОМУЧа.

Начиная с 30 января 1919 года состоял в резерве чинов Омского военного округа войск Российской армии адмирала Колчака. В марте 1919 года исполнял должность помощника начальника 13-й Казанской стрелковой дивизии, был утвержден в этой должности 14 июня 1919 года.

Литература

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=1610 Воронов, Николай Александрович (военный)] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Воронов, Николай Александрович (военный)

Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.