Гидромаш (Нижний Новгород)

НОАО «Гидромаш»
Тип	Открытое акционерное общество
Основание	1805
Основатели	Пётр Ильич Ильин
Расположение	Россия Россия: Нижний Новгород
Ключевые фигуры	Лузянин Владимир Ильич Живулин Евгений Алексеевич
Отрасль	машиностроение
Продукция	гидроцилиндры, гидроагрегаты и шасси для летательных аппаратов
Дочерние компании	ООО «Гидромашвнешторг»
Аудитор	ООО «Авиааудит-Пром» (2006)
Сайт	[www.hydromash.ru www.hydromash.ru]

К:Компании, основанные в 1805 году

Нижегородское открытое акционерное общество «Гидромаш» — российское предприятие по разработке, производству и испытаниям шасси, гидроцилиндров и гидроагрегатов для всех типов летательных аппаратов.

Расположено в Нижнем Новгороде.

Собственники и руководство

По состоянию на конец 2006 года председателем совета директоров, состоящего из 7 членов, является Владимир Ильич Лузянин, имеющий 12,7% акций предприятия.

На конец 2006 года уставный капитал около 154 тыс. рублей, добавочный капитал — более 147 млн рублей. Основными акционерами являются:

• ОАО «Национальный космический банк» (номинальный держатель) — 41,60%
• ЗАО «Гидромашфарверк» — 19,98%
• ЗАО «Гидравлические системы» — 19,98 %
• Лузянин Владимир Ильич — 12,70%

История

В 1805 году Пётр Ильин основал в Москве каретную мастерскую, которая выпускала различные виды конных экипажей. В 1849 году заслуги мастерской были признаны на государственном уровне — фирма получила официальный статус поставщика императорского двора и право изображать на изделиях государственный герб Российской империи, в то время являвшийся высшим знаком качества.

К началу XX века мастерская под руководством Петра Петровича Ильина, потомка её основателя, была известна как Московское акционерное общество «П. Ильин». Фирма перешла от карет к сборке и ремонту автомобилей. Поскольку российское автомобилестроение только начиналось, фирма работала с иностранными марками: французскимими «Ля Бюир» и немецкими «Мерседес-Бенц».

В очередной раз сменив специализацию, в годы Первой мировой войны предприятие занималось заказами для императорского военно-воздушного флота, став одним из первых авиационных заводов. Среди прочих заказов — проектирование двигателей для первого в мире серийного четырёхмоторного бомбардировщика «Илья Муромец».

После Великой Октябрьской революции предприятие было национализировано и стало называться заводом «Спартак». Управляющим завода был оставлен прежний его владелец — Пётр Петрович Ильин.

В 1933 году завод переходит в ведение «Глававиапрома» и начинает заниматься проектированием и изготовлением шасси, которыми оснащались такие самолеты, как И-16, Пе-2 и ДБ-3.

В начале Второй мировой войны, осенью 1941 года произошла эвакуация завода из Москвы в город Горький, где он продолжал работать как завод № 119, выпустив около 22 000 шасси для военных самолётов за период с 1941 по 1945 годы.

После войны годы завод был отстроен заново. ПО «Гидромаш» продолжает развиваться, сотрудничая с ведущими авиационными КБ страны. В 1972 году происходит объединение с конструкторским бюро «Автоприбор», которое занималось проектированием шасси. За создание образцов новой авиационной техники объединение «Гидромаш» получает орден Трудового Красного Знамени (1976).

В 1988 году предприятие проектирует и изготавливает шасси для советского космического корабля многоразового использования «Буран».

С 1992 года предприятия является самостоятельным акционерным обществом, не входя ни в какие объединения. С отменой государственного военного заказа предприятие выходит на международный рынок. В 1993 году совместно с немецкой фирмой МББ (Мессершмитт-Бельков-Блом) предприятие выигрывает тендер Европейского космического агентства на разработку шасси для европейского многоразового космического корабля «Гермес».

В 2006 году предприятие впервые стало лауреатом Седьмого Всероссийского конкурса «1000 лучших предприятий и организаций России» — престижного ежегодного мероприятия, проводящегося Оргкомитетом Международного Форума «Мировой опыт и экономика России».

В августе 2007 года «Гидромаш» заключил соглашение с германской компанией Liebherr о создании совместного предприятия ООО «Либхерр Аэроспейс — Нижний Новгород». Производство, которое разместится в посёлке Пыра под Дзержинском, будет выпускать компоненты для европейских самолётов и российского регионального самолёта SuperJet 100. Объём инвестиций составит около 15 млн евро.

Завод производит некоторые детали (шасси) для самолётов Bombardier (Канада).

Также завод производит некоторые детали (компоненты шасси) для вертолёта AgustaWesland AW-139.

Ссылки

• [www.hydromash.ru/ Официальный сайт.]
• [www.buran.ru/htm/str150.htm От конных экипажей до «Бурана».] — «Нижегородская правда», 20 августа 2005 года, № 091

Отрывок, характеризующий Гидромаш (Нижний Новгород)

– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить: