Глориантов, Никандр Иванович
| Никандр Иванович Глориантов | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: | |
Никандр Иванович Глориантов (2 (14) июня 1828, село Салдаманово, ныне Шандровский сельсовет Лукояновского района Нижегородской области — 7 (19) января 1898, Нижний Новгород) — российский педагог.
Биография
Сын сельского священника. Окончил Арзамасское духовное училище (1842), затем Нижегородскую духовную семинарию (1848), после чего учился в Санкт-Петербургской духовной академии, получив в 1855 году степень магистра богословия за диссертацию «Историческое исследование о возведении Фотия на патриарший константинопольский престол». В 1854—1869 гг. преподавал в Санкт-Петербургской духовной академии физику[1], с 1860 г. экстраординарный профессор. В 1869 г. в связи с реформой церковного образования в Российской империи преподавание физико-математических наук в духовных академиях было отменено, и Глориантов был утверждён профессором латинского языка. В 1875 г. епископ Макарий, проводивший ревизию преподавания в академии, выразил в своём отчёте ряд замечаний к работе Глориантова, с которыми тот не согласился и заявил о своём несогласии печатно; это послужило поводом к выходу Глориантова в отставку с профессорской должности в 1877 году.
Основной труд Глориантова — серия статей о согласовании взглядов современного ему естествознания с учением Библии, печатавшихся в журнале «Христианское чтение» в 1861 и 1892 гг. под общим названием «Взгляд на учение современной геологии о происхождении мира и его будущей судьбе», а в 1883 г. — под отдельным названием «Шестоднев и потоп». Кроме того, Глориантов напечатал в том же журнале несколько статей, сопоставляющих библейский рассказ о сотворении мира и Всемирном потопе с близкими по смыслу сюжетами у Вергилия и Овидия.
Был награждён орденами Святой Анны 3-й и 2-й степеней.
Младший брат Глориантова Василий Иванович Глориантов (1831—1910) был нижегородский чиновник и краевед, учившийся вместе с Николаем Добролюбовым и оставивший о нём воспоминания.
Напишите отзыв о статье "Глориантов, Никандр Иванович"
Примечания
- ↑ Б. В. Емельянов, В. В. Куликов. Русские мыслители второй половины XIX-начала XX века: опыт краткого биобиблиографического словаря. — Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1996. — С. 96.
Литература
- Садов А. И. [web.archive.org/web/20131209151039/spbpda.ru/data/1911/02/1911-02-05.pdf Профессор Никандр Иванович Глориантов] // Христианское чтение. — 1911. — № 2. — С. 213—229.
Отрывок, характеризующий Глориантов, Никандр Иванович
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
