Глория Хоуп
Поделись знанием:
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
| Глория Хоуп | |
| англ. Gloria Hope | |
| Имя при рождении: |
Олив Фрэнсис |
|---|---|
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1917—1926 |
Глория Хоуп (англ. Gloria Hope; 9 ноября 1901 — 29 октября 1976) — американская актриса эпохи немого кино.
Жизнь и карьера
Родилась под именем Олив Фрэнсис в 1901 году, в Питтсбурге, в штате Пенсильвания. Получила образование в школе Ньюарка, в Нью-Джерси. Снималась в фильмах Томаса Инса, имея контракт с такими кинокомпаниями как, Triangle, Artcraft, Ince Paramount, Paralta, Universal и Goldwyn. Naughty, Naughty, The Gay Lord Quex, Burglar by Proxy, The Hushed Hour, The Great Love и Outcasts of Poker Flat — одни из немногих фильмов, где Глория снялась в 1920 году. Сообщалось, что Хоуп была ростом 5 футов 2 дюйма (1, 57 м), весила 106 фунтов (48 кг), имела светлый цвет кожи, каштановые волосы и голубые глаза[1].
С 1917 по 1926 годы снялась в тридцати фильмах, после чего оставила кинобизнес в возрасте 25 лет, чтобы уделять время своим детям.
В 1918 году снялась вместе с Уильямом Гарвудом в фильме The Guilty Man</span>ruen. В 1922 году вместе с Мэри Пикфорд и Ллойдом Хьюзем снялась в фильме Tess of the Storm Country.
30 июня 1921 года вышла замуж за Ллойда Хьюза. Они имели детей; Дональда и Изабель.
Скончалась в Пасадине, в штате Калифорния.
Похоронена на клабище «Форест-Лаун», в Глендейле, рядом со своим мужем[2][3].
Фильмография
1920-е
- Sandy (1926) …. Джудит Мур
- That Devil Quemado (1925) …. Джоанна Тетчер
- Tess of the Storm Country (1922) …. Теола Грейвс
- Trouble (1922) …. Миссис Ли, жена Пламбера
- The Grim Comedian (1921) …. Дороти
- Courage (1921) …. Ив Хемиш
- Colorado (1921) …. Китти Дойл
- Prairie Trails (1920) …. Элис Эдникотт
- The Texan (1920) …. Элис Маркум
- Seeds of Vengeance (1920) …. Мэри Реддин
- The Desperate Hero (1920) …. Мейбл Дарроу
- The Third Woman (1920) …. Марселль Рили
1910-е
- Too Much Johnson (1919) …. Леонора Феддиш
- The Gay Lord Quex (1919) …. Мюрель Эден
- Rider of the Law (1919) …. Бетти
- Burglar by Proxy (1919) …. Дороти Мэйсон
- The Outcasts of Poker Flat (1919) …. Рут Уотсон/Софи, девушка
- Bill Apperson’s Boy (1919) …. Марта Яртон
- The Hushed Hour (1919) …. Энни Вирдж
- The Heart of Rachael (1918) …. Мэгси Клэй
- The Law of the North</span>ruen (1918) …. Вирджини де Мольткам
- The Great Love (1918) …. Джесси Лоуэлл
- $5,000 Reward (1918) …. Маргарет Хемсли
- Free and Equal (1918) …. Маргарет Лоуэлл
- Naughty, Naughty! (1918) …. Джудит Холмс
- The Guilty Man</span>ruen (1918) …. Клоудин Флембон
- Time Locks and Diamonds (1917) …. Марджори Фаррелл
Напишите отзыв о статье "Глория Хоуп"
Примечания
- ↑ Charles Donald Fox & Milton L. Silver. Gloria Hope // [silentladies.com/BHope.html Who's Who on the Screen]. — New York City: Ross Publishing, 1920. (Note: Not currently in copyright)
- ↑ [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=22626 Gloria Hope (1899 - 1976) - Find A Grave Memorial].
- ↑ [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=12728 Lloyd Ellsworth Hughes (1897 - 1958) - Find A Grave Memorial].
Ссылки
- Глория Хоуп (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=22626 Глория Хоуп] (англ.) на сайте Find a Grave
- [www.virtual-history.com/movie/person/16274/gloria-hope Глория Хоуп] на Virtual History
Отрывок, характеризующий Глория Хоуп
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
