Говоне, Джузеппе

Джузеппе Говоне
Награды:

Джузеппе Говоне (итал. Giuseppe Govone; 19 ноября 1825 — 26 января 1872) — итальянский генерал и государственный деятель.

Биография

В 1848 году участвовал в войне Сардинии с Австрией, сопровождал прусский главный штаб в Шлезвиг-Голштинской войне, в Крымской войне был начальником главного штаба Сардинского вспомогательного корпуса.

В 1866 году он был послан в Берлин для заключения прусско-итальянского союза (его сообщения оттуда напечатаны в «Un po più di luce» Ламарморы, 1873) и в последовавшей затем войне с Австрией отличился в битве при Кустоцце.

В 1867 году он был депутатом и настаивал на уменьшении военного бюджета для улучшения финансов молодого королевства.

Став в 1869 году во главе военного министерства, он привел это в исполнение. Когда вспыхнула франко-прусская война, неподготовленная Италия не могла принять в ней участия. Упреки Чиальдини, вожака враждебной немцам партии, так сильно подействовали на Говоне, что он сделал попытку самоубийства и хотя остался жив, но лишился рассудка.

Литература

• Говоне, Джузеппе // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Говоне, Джузеппе

– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.