Гориневская, Валентина Валентиновна

Гориневская Валентина Валентиновна
Род деятельности:	учёный
Дата рождения:	1882(1882)
Место рождения:	Санкт-Петербург, Российская империя
Гражданство:	СССР СССР
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	25 сентября 1953(1953-09-25)
Место смерти:	Москва, СССР
Отец:	Гориневский, Валентин Владиславович
Награды и премии:

Валентина Валентиновна Гориневская (1882—1953) — основоположница отечественной травматологии, доктор медицинских наук (1935), профессор, заслуженный деятель науки РСФСР (1943), полковник медицинской службы. Автор более 100 научных работ.

Биография

Родилась в 1882 году в Санкт-Петербурге в семье профессора В. В. Гориневского.

В 1908 году окончила Женский медицинский институт. Во время Первой мировой войны работала хирургом в госпиталях Западного фронта.

Когда в 1920 году в Самаре на базе Государственного университета была создана кафедра общей хирургии, заведующей кафедрой назначили Валентину Валентиновну Гориневскую — известного к тому времени русского травматолога. Для подготовки научных кадров Гориневской был создан студенческий научный кружок, ставший в 1923 году Студенческим научным обществом медицинского факультета университета.

В 1925 году вернулась в Москву и 1931 год была заведующей травматологическим отделением в Лечебно-протезном институте в Москве. В 1932 году Гориневская стала первой заведующей травматологическим отделением в НИИ скорой помощи имени Н. В. Склифосовского, возглавляя его до 1939 года. Одновременно возглавляла кафедру травматологии в Центральном институте усовершенствования врачей и преподавала травматологию в московских институтах. В 1936 году она описала симптом перелома некоторых костей, который назвали «Симптомом Гориневской».

В годы Великой Отечественной войны В. В. Гориневская была инспектором-консультантом Главного военно-санитарного Управления Красной Армии, создавала в стране госпитали для легкораненых. В 1945 году журнал «Советская женщина» опубликовал статью о ней — «Хирург на фронте». В 1944 году вышла её монография «Комплексное лечение в госпиталях для легкораненых». До 1953 года она руководила кафедрой военно-полевой хирургии военно-медицинского факультета при Центральном институте усовершенствования врачей.

Внешние изображения
	[skorbim.com/usr/memory/import/17013/4031.jpg Мемориальная доска на Новодевичем кладбище]

Умерла 25 сентября 1957 года в Москве. Похоронена в колумбарии Новодевичьего кладбища, вместе с отцом и сестрой Вероникой.

Награды

• орден Красного Знамени
• орден Красной Звезды
• медали.

Литература

• Кнопов М. Ш., Тарануха В. К. Видный отечественный травматолог: (К 130-летию со дня рождения профессора В. В. Гориневской) // Вестник травматологии и ортопедии. — 2011. — № 4. — С. 87-90.

Ссылки

• [samaratoday.ru/news/164927 Рассказываем о самарских врачах — Валентина Валентиновна Гориневская]

Отрывок, характеризующий Гориневская, Валентина Валентиновна

– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]