Григорьев, Николай Фёдорович

Николай Григорьев
Имя при рождении:	Николай Федорович Григорьев
Псевдонимы:	Н. Григ
Дата рождения:	18 (30) декабря 1896(1896-12-30)
Место рождения:	Пермь
Дата смерти:	1986(1986)
Место смерти:	Ленинград
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Род деятельности:	писатель
Годы творчества:	1923—1986
Направление:	соцреализм
Жанр:	детская литература
Язык произведений:	русский
Награды:

Николай Федорович Григорьев (18 (30) декабря 1896, Пермь — 1986, Ленинград) — русский советский детский писатель.

Биография

Своё социальное происхождение описывал по-разному. В своей книге «Бронепоезд Гандзя» писал, что до революции был рабочим, работал в Петрограде техником по ремонту водопроводов, а на Украину прибыл из столицы с отрядом рабочих-добровольцев. В более поздней автобиографической повести «Невская равнина» утверждал, что его отец был акцизным чиновником в Перми, а он сам перед началом Первой Мировой войны поехал учиться в Путейском институте Санкт-Петербурга, откуда был призван в саперное офицерское училище, и принял участие в войне в чине прапорщика. После Октябрьской революции сначала остался на гражданской инженерной службе, избегая призыва на военную службу обеими сторонами гражданской войны, но впоследствии, в 1919—1921 г. пошёл служить красноармейцем саперного взвода на бронепоезде «Гандзя» в стрелковой дивизии под командованием Н. А. Щорса, вскоре дослужившись до должности командира бронепоезда. После Гражданской войны жил и работал в Ленинграде.

Участник Великой Отечественной войны. В 1941 г. занимался формированием из ленинградцев-ополченцев саперного батальона, был назначен командиром этого же батальона. Сражался в боях при обороне Ленинграда. Вскоре батальон сделали кадровым под названием «325-й отдельный армейский инженерный батальон». Участвовал в прорыве блокады Ленинграда, батальон под командованием Н. Ф. Григорьева отличился в боях за Лугу и в приказе Верховного Главнокомандующего был удостоен звания «Лужский». 23 марта 1943 года был тяжело ранен в правое бедро, стал инвалидом.

В 1956—1957 годах работал редактором журнала «Костёр». Сотрудничал с журналом «Звезда».

Творчество

Первые произведения Н. Ф. Григорьева были напечатаны в 1923 году. В детской литературе при творческой поддержке С. Я. Маршака начал работать с 1931 года.

Писал для детей и юношества. Основная тема произведений Н. Ф. Григорьева — героика гражданской войны и мирного труда.

Награды

• орден Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985)
• орден Отечественной войны 2-й степени (22.07.1945)
• орден «Знак Почёта» (16.01.1967)

Избранная библиография

• Избранное. Л., Детская литература, 1986
• На Турксибе. Л., Прибой, 1929
• Саперы. М.-Л., Молодая гвардия, 1932, 1933
• «Бронепоезд Гандзя» М.-Л., Детиздат, 1938
• «На зеленой улице» (1939)
• Силач. М.-Л., Детиздат, 1941
• «Шестикрылый великан» Л., Детгиз,1960, 1963
• Рассказы. Л., 1966
• «Ленинский броневик» Л., 1970
• «Повести и рассказы» Л.,1973
• «Наш бронепоезд» Л., 1964
• «Отец: Документальная повесть об Илье Николаевиче Ульянове» М., Политиздат, 1969, 1978
• Приключения крылатого колеса. Л., 1976
• «Невская равнина» Л., 1981
• С башни времени. Л., Советский писатель, 1983
• «Наш друг природа» М., Политиздат, 1985
• «Черный жеребец» (под псевдонимом Н. Григ) М.-Л., Молодая гвардия,1931
• «Боевая хитрость» М.-Л., 1939
• «Мальчик с противогазом» М.-Л., Детиздат, 1939
• «На Зеленой улице. (Рассказы о железной дороге)» М.-Л., Детгиз, 1950
• «Несносный Фаддей» Л., Детгиз, 1963
• «Ты опустил письмо» Л., Детгиз, 1963
• Дядя Русаков и мальчики. Л., 1971
• «Двенадцать поленьев» Л., 1973
• «Только вперед» Л., 1979
• «Сапер Ребров» М.-Л., Детиздат, 1938
• «Полтора разговора» Л., 1934

Литература

• Абрамкин В. М., Лурье А. Н. Писатели Ленинграда: Биобиблиографический указатель/ Ред. коллегия Д.Гранин, М.Дудин, Л.Раковский, И.Эвентов.-Л: Лениздат., 1964.- 364c.

• Григорьев Николай Федорович// Ленинградские писатели-фронтовики. 1941—1945: Автобиографии. Биографии. Книги./ Авт.-сост. В. С. Бахтин.-Л.: Советский писатель, 1985.-С.117-119.

• Трофимкин И. О книгах Н. Ф. Григорьева (К 60-летию со дня рождения)//О литературе для детей: Вып. 11/ Лен. Дом дет. кн. изд-ва «Дет. лит.».-Л.: Дет.лит., 1966.-С.44-60.

• Лесючевский Н., Григорьев Н. «Бронепоезд Гандзя», «Звезда», 1940, № 7

• Хузе О., «Коэффициент К.», «Лит-ра и жизнь», 1960, 27 ноября, № 141

• Советские детские писатели. Биобиблиографический словарь (1917—1957), М., 1961.

Отрывок, характеризующий Григорьев, Николай Фёдорович

Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.
Князь Андрей лежал высоко на трех подушках. Бледное лицо его было покойно, глаза закрыты, и видно было, как он ровно дышал.
– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.
– Да, да, именно розовым, – сказала Наташа, которая тоже теперь, казалось, помнила, что было сказано розовым, и в этом самом видела главную необычайность и таинственность предсказания.
– Но что же это значит? – задумчиво сказала Наташа.
– Ах, я не знаю, как все это необычайно! – сказала Соня, хватаясь за голову.
Через несколько минут князь Андрей позвонил, и Наташа вошла к нему; а Соня, испытывая редко испытанное ею волнение и умиление, осталась у окна, обдумывая всю необычайность случившегося.
В этот день был случай отправить письма в армию, и графиня писала письмо сыну.
– Соня, – сказала графиня, поднимая голову от письма, когда племянница проходила мимо нее. – Соня, ты не напишешь Николеньке? – сказала графиня тихим, дрогнувшим голосом, и во взгляде ее усталых, смотревших через очки глаз Соня прочла все, что разумела графиня этими словами. В этом взгляде выражались и мольба, и страх отказа, и стыд за то, что надо было просить, и готовность на непримиримую ненависть в случае отказа.
Соня подошла к графине и, став на колени, поцеловала ее руку.
– Я напишу, maman, – сказала она.
Соня была размягчена, взволнована и умилена всем тем, что происходило в этот день, в особенности тем таинственным совершением гаданья, которое она сейчас видела. Теперь, когда она знала, что по случаю возобновления отношений Наташи с князем Андреем Николай не мог жениться на княжне Марье, она с радостью почувствовала возвращение того настроения самопожертвования, в котором она любила и привыкла жить. И со слезами на глазах и с радостью сознания совершения великодушного поступка она, несколько раз прерываясь от слез, которые отуманивали ее бархатные черные глаза, написала то трогательное письмо, получение которого так поразило Николая.


На гауптвахте, куда был отведен Пьер, офицер и солдаты, взявшие его, обращались с ним враждебно, но вместе с тем и уважительно. Еще чувствовалось в их отношении к нему и сомнение о том, кто он такой (не очень ли важный человек), и враждебность вследствие еще свежей их личной борьбы с ним.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового караула – для офицеров и солдат – он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли. И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении ребенка, а видели только семнадцатого из содержащихся зачем то, по приказанию высшего начальства, взятых русских. Ежели и было что нибудь особенное в Пьере, то только его неробкий, сосредоточенно задумчивый вид и французский язык, на котором он, удивительно для французов, хорошо изъяснялся. Несмотря на то, в тот же день Пьера соединили с другими взятыми подозрительными, так как отдельная комната, которую он занимал, понадобилась офицеру.
Все русские, содержавшиеся с Пьером, были люди самого низкого звания. И все они, узнав в Пьере барина, чуждались его, тем более что он говорил по французски. Пьер с грустью слышал над собою насмешки.