Гриневский, Олег Алексеевич
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
| Олег Алексеевич Гриневский | |||||
| Род деятельности: | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Дата рождения: | |||||
| Место рождения: | |||||
| Гражданство: |
СССР, Россия | ||||
| Награды и премии: |
| ||||
Оле́г Алексе́евич Грине́вский (род. 3 июня 1930 года, Москва, РСФСР, СССР) — российский и советский дипломат, профессор РГГУ и МГИМО, доктор исторических наук.
Биография
В 1954 году окончил МГИМО МИД СССР.
В 1954—1957 годах — аспирант МГИМО.
В 1957—1958 годах — атташе Отдела международных организаций МИД СССР.
В 1958—1960 годах — третий секретарь Отдела международных организаций МИД СССР.
В 1960—1963 годах — второй секретарь Отдела международных организаций МИД СССР.
В 1964—1978 годах — на ответственной работе в центральном аппарате МИД СССР.
В 1978—1983 годах — заведующий Отделом Ближнего Востока МИД СССР.
В 1982-1983 годах — член Коллегии МИД СССР;
С 1983 года — посол по особым поручениям МИД СССР, руководитель делегации СССР на Стокгольмской конференции по мерам укрепления доверия и безопасности и разоружению в Европе.
С 1989 года — руководитель советской делегации на переговорах по обычным вооружениям в Вене.
С 22 октября 1991 года[1] — Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР, а с 1992 года — Российской Федерации в Швеции.
С 19 июня 1997 года освобождён от должности в связи с выходом на пенсию[2].
Награды
- Орден Дружбы народов
- два ордена «Знак Почёта»
- Командор 1 класса ордена Полярной звезды (Швеция, 2009 год)[3]
Дипломатический ранг
Напишите отзыв о статье "Гриневский, Олег Алексеевич"
Примечания
- ↑ [www.worklib.ru/laws/ussr/10000233.php Указ Президента СССР от 22 октября 1991 года № УП-2761 «О назначении Гриневского О. А. Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР в Швеции»]
- ↑ [document.kremlin.ru/doc.asp?ID=076342 Указ Президента Российской Федерации от 19 июня 1997 года № 626 «Об освобождении Гриневского О. А. от обязанностей Чрезвычайного и Полномочного Посла Российской Федерации в Королевстве Швеция»]
- ↑ [astrahan.rsuh.ru/news.html?id=79656# Профессор РГГУ — кавалер ордена Полярной звезды]
Литература
- Кто есть кто в России и в ближнем зарубежье: Справочник. — М.: Издательский дом «Новое время»: Всё для Вас, 1993. — ISBN 5-86564-033-X
- Тайны советской дипломатии. — М.: Вагриус, 2000. — ISBN 5-264-00128-6
- Сценарий для третьей мировой войны: Как Израиль чуть не стал её причиной. — М.: Олма-Пресс, 2003. — ISBN 5-94849-067-X
Ссылки
- [www.russ.ru/layout/set/print/avtory/Grinevskij-Oleg Биография на сайте Русского журнала]
- [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=30136 Биография на сайте biografija.ru]
|
Это заготовка статьи об учёном-историке. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гриневский, Олег Алексеевич
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 3 июня
- Родившиеся в 1930 году
- Родившиеся в Москве
- Кавалеры ордена Дружбы народов
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Командоры 1 класса ордена Полярной звезды
- Доктора исторических наук
- Учёные по алфавиту
- Историки по алфавиту
- Историки России
- Выпускники МГИМО
- Послы СССР в Швеции
- Послы Российской Федерации в Швеции
- Преподаватели МГИМО
- Преподаватели Российского государственного гуманитарного университета
