Дисциплина (поведение)

Дисципли́на (от лат. disciplina — выдержанность, строгость, в свою очередь от лат. discipulus — студент) — правила поведения личности, соответствующие принятым в обществе нормам или требованиям правил распорядка. Строгое и точное выполнение правил, принятых человеком к выполнению.

В этом смысле говорят о школьной дисциплине, трудовой дисциплине, воинской дисциплине и т. п.

Дисциплина поддерживается с помощью наказаний за её нарушение и поощрений за её соблюдение.

Существует также такое понятие самодисциплина — контроль собственного поведения, воспитание в себе силы воли.

Воинская дисциплина — строгое и точное соблюдение всеми военнослужащими порядка и правил, установленных законами, воинскими уставами и приказами командиров (начальников).

Дисциплина в психологии

Психологическая сущность дисциплины связана как с внешними поведенческими проявлениями (выполнение требований, привнесенных другими людьми) и внутренними установками (выполнение требований, выработанных к себе самому). Внешнее проявления дисциплинированности могут быть связаны с социальным давлением, но установка на дисциплинированность – это осознанное поведение, не зависящее от изменяющихся условий .

Исследования бихевиористов показали, что подкрепление желаемого поведения - эффективнее, чем наказание. На идеях бихевиоризма основаны современные технологии управления дисциплиной в школе. Одной из наиболее популярных таких технологий является поддержание положительного поведения (positive behavior support), также система вмешательств и поддержания желаемого поведения (positive behavioral intervention and support) — рабочие рамки для функциональной оценки трудного поведения учащихся и переустройства условий обучения в качестве решения.

Парадоксы дисциплины

• В некоторых случаях нормативность поведения в организации и общепринятые представления о "правильном" поведении в определенной ситуации могут расходиться. Следовательно, человек, поступающий «правильно» в данной ситуации – недисциплинирован.
• Развитие дисциплины может происходить в связи с развитием такого качества, как не всегда оправданная безоговорочная подчиняемость человеку, наделенному легитимной властью, официальному авторитету (продемонстрированный в эксперименте подчинения авторитету).

См. также

• Этикет
• Поведение
• Социальная иерархия

Литература

• Дисциплина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• Дисциплина — статья из Большой советской энциклопедии.
• О. Дробницкий, В. Морозов. [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/2223/ДИСЦИПЛИНА «Дисциплина»]. Философская Энциклопедия. В 5-х т. (под ред. Ф. В. Константинова). — М.: Советская энциклопедия. 1960—1970. Проверено 5 июля 2013.
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_law/325/Воинская «Воинская дисциплина»]

Отрывок, характеризующий Дисциплина (поведение)

Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»