Демарчик, Эва

Эва Демарчик польск. Ewa Demarczyk
Эва Демарчик в 1966 году
Основная информация
Дата рождения	16 января 1941(1941-01-16) (83 года)
Место рождения	Краков
Страна	Польша
Профессии	певица
Сотрудничество	Зыгмунт Конечный, Анджей Зарыцкий
Награды
[www.demarczyk.pl/ Официальный сайт]  (польск.)]

Эва Демарчик (польск. Ewa Demarczyk; род. 16 января 1941, Краков) — польская певица.

Биография

Окончила Государственную высшую театральную школу в Кракове как актриса и пианистка. С 1962 г. выступала в наиболее известном краковском кабаре «Пивница под Баранами». Слава Демарчик началась с выступления на Первом польском фестивале песни в Ополе (1963) и на Международном фестивале в Сопоте (1964, вторая премия), за которыми последовали гастроли во многих странах мира. В 1986 г. Демарчик основала в Кракове собственный музыкально-поэтический театр.

Творчество

Демарчик выступала в жанре, который в Польше называется «спетая поэзия» (польск. poezja śpiewana) и подразумевает решающую роль стихотворного текста и подчёркнуто скромное, камерное музыкальное сопровождение. Демарчик сотрудничала с композитором Зыгмунтом Конечным, а с 1972 г. с Анджеем Зарыцким. Текстами её песен, как правило, служили стихи польских поэтов — Юлиана Тувима, Болеслава Лесьмяна, Кшиштофа Камиля Бачинского, Мирона Бялошевского. Демарчик также пела несколько стихотворений Осипа Мандельштама и Марины Цветаевой (в переводе на польский Е. Помяновского). Для гастролей в СССР Демарчик подготовила программу на русском языке (те же стихи польских поэтов в русских переводах). Критика и зрители отмечали выдающиеся актёрские способности певицы, а её манера выступать всегда в чёрном платье заслужила ей прозвище Чёрного Ангела Польской песни («Чёрные ангелы», польск. Czarne anioły — одна из наиболее известных песен Демарчик).

Признание

Полный кавалер Ордена Возрождения Польши, удостоена многих других наград.

Отзывы

Я была потрясена, как работали с песней Зигмунд Конечный и Эва Демарчик. Ничего подобного я не видела ни у французов, вообще ни у кого! Он интересен сегодня точно так же, как и тогда! Вот это классика! Невероятно!

— Елена Камбурова [kamburova.theatre.ru/press/articles/5388/]

Эва Демарчик — представитель великой романтической традиции в искусстве. Особая аскетичная манера исполнения, филигранная работа со словом, удивительный голос, передающий тончайшие эмоциональные оттенки, огромная духовная концентрация и подлинный лиризм позволяют говорить о явлении абсолютно уникальном.

Ссылки

• [ewa-demarczyk.republika.pl/ Неофициальный сайт]  (польск.)
• [fulldata.org/2009/06/14/yeva-demarchik.html Песни Эвы Демарчик (Томашов на русском языке)]
• Angelika Kuźniak, Ewelina Karpacz-Oboładze: Czarny Anioł. Opowieść o Ewie Demarczyk : Znak, Społeczny Instytut Wydawniczy Sp. z o.o. : 2015 : ISBN 978-83-240-2049-2

Отрывок, характеризующий Демарчик, Эва

Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.