Елизавета София Бранденбургская (1589—1629)
Елизавета София Бранденбургская<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Елизавета София Бранденбургская в детстве</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| Рождение: | 4 июля 1589 Берлин | |
| Смерть: | 24 декабря 1629 (40 лет) Франкфурт-на-Одере | |
| Место погребения: | церковь Св. Марии во Франкфурте-на-Одере | |
| Род: | Гогенцоллерны | |
| Отец: | Иоганн Георг Бранденбургский | |
| Мать: | Елизавета Ангальтская | |
| Супруг: | Януш Радзивилл Юлий Генрих Саксен-Лауэнбургский | |
| Дети: | Богуслав Радзивилл Франц Эрдман Саксен-Лауэнбургский | |
Елизавета София Бранденбургская (нем. Elisabeth Sophie von Brandenburg; 4 июля 1589, Берлин — 24 декабря 1629, Франкфурт-на-Одере) — принцесса Бранденбургская, в замужестве княгиня Радзивилл и герцогиня Саксен-Лауэнбургская.
Биография
Елизавета София — дочь курфюрста Бранденбурга Иоганна Георга и его третьей супруги Елизаветы Ангальтской, дочери князя Иоахима Эрнста Ангальтского.
В первый раз Елизавета София вышла замуж 27 марта 1613 года в Берлине за Януша Радзивилла. В 1628 году Елизавета София продала выделенные ей владения город и замок Лихтенберг в княжестве Байрейт своему брату маркграфу Кристиану Бранденбург-Байрейтскому. Князь Януш приобрел владения в 1617 году для своей супруги на случай вдовства за 100 тысяч гульденов у семейства Вальденфельс.
Вторым супругом Елизаветы Софии 27 февраля 1628 года стал герцог Юлий Генрих Саксен-Лауэнбургский. Елизавета София похоронена в церкви Святой Марии во Франкфурте-на-Одере.
Потомки
В первом браке у Елизаветы Софии родился сын Богуслав Радзивилл (1620—1669), женат на принцессе Анне Марии Радзивилл (1640—1667). Во втором браке также родился сын Франц Эрдман Саксен-Лауэнбургский, женат на принцессе Сибилле Гедвиге Саксен-Лауэнбургской (1625—1703).
Напишите отзыв о статье "Елизавета София Бранденбургская (1589—1629)"
Литература
- F. A. W. Dünnemann: Stammbuch der brandenburgisch-preussischen Regenten, Nauck, 1831, S. 105
- Christian von Stramberg, Anton Joseph Weidenbach: Denkwürdiger und Nützlicher rheinischer Antiquarius, Band 1, Teil 3, R. F. Hergt, 1853, S. 338
Отрывок, характеризующий Елизавета София Бранденбургская (1589—1629)
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
