Ефимов, Владислав Эдуардович
Поделись знанием:
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
| Владислав Ефимов | |
 | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: |
5 сентября 1964 (59 лет) |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Супруга: |
Алиса Савицкая |
| Сайт: |
[www.vladislav-efimov.com www.vladislav-efimov.com] |
Владислав Эдуардович Ефимов (англ. Vladislav Efimov; род. 1964 году, в Москве) — российский фотограф, художник.
Содержание
Биография
В 1985 году окончил Московский Автомеханический Институт.
В 1987 году вместе с Алексеем Шульгиным, Ильей Пигановым, Сергеем Леонтьевым, Игорем Мухиным, Борисом Михайловым, Александром Слюсаревым, и др. входил в группу «Непосредственная фотография». [www.gufo.ru/Pages/Gf/nomera/90/june9007/nep%20foto.html]
Участвовал во многих международных проектах, таких как: «Московский Прорыв», Bargehouse, Лондон (2006), «A second side». Международная биеннале современного искусства IBCA Пражская Национальная Галерея, Прага (2005), «За красным горизонтом» Варшава-Москва, Уяздовский замок, Варшава, Государственный Центр современного искусства, Москва (2004—2005), «Семь грехов» Moderna Galerija Ljubljana, Любляна, Словения (2004), «Faster than History» Музей современного искусства Kiasma, Хельсинки и многих других.
Работает совместно с 1996 года с художником А. Чернышевым. Совместные работы А. Чернышева и В.Ефимова приобретены многими музеями, в том числе Центром Жоржа Помпиду в Париже.
Персональные выставки
- 1991 «Без названия». Центр современного искусства, Галерея «Школа», Москва
- 1993 «Мертвая природа». Галерея «Аркадия», Новое пространство, Одесса
- 1994 «Без названия». Центр современного искусства, Галерея СТудия 20, Москва
- 1994 «Таблицы». TV Галерея, Москва
- 1995 «Vladislav Efimov & Oleg Migas. Dis(krete). Moving Pictures, или Китайское кино». Галерея 1.0, Москва
- «Высокое». Галерея СТудия 20, Москва
- «Дыхание». TV Галерея, Москва
- 1996 «Гальвани». В соавторстве с А. Чернышевым. TV Галерея, Москва
- «Птицы». Галерея 21, Санкт-Петербург
- «Mechanicus». Galerie TRAPEZ, Берлин, Германия
- 1997 «12 месяцев». XL Галерея, Москва
- «Оригиналы». Галерея РОСИЗО, Москва
- «Opus Magnum». С А. Чернышевым. Ярмарка АРТ — МОСКВА, TV Галерея, Москва
- 1998 «Сияющие протезы» . С А. Чернышевым. TV Галерея, Москва
- 1999 «Музыка из реторт». Визуальный музыкальный перформанс. (В рамках музыкального фестиваля «Ихтиология»). С А. Чернышевым и А. Борисовым. Клуб «Дом», Москва
- «Воскресшие вещи». С Н. Котел. Галерея «Ротонда», Москва
- «Музыка из реторт». Визуальный музыкальный перформанс. (В рамках ежегодного фестиваля цифровой музыки «Electric Future»). С А. Чернышевым и группой «F.R.U.I.T.S.». ЦДХ, Москва
- 2000 «Генетическая гимнастика». С А. Чернышевым. Клуб «Дом», Москва
- 2001 «По ленинским местам». (В рамках проекта Юрия Аввакумова «24».) Московский дом фотографии, Москва[1]
- «Генетическая гимнастика 2». С А. Чернышевым. (В рамках 2-го фестиваля «Современное искусство в традиционном музее», ПроАрте.) Музей-квартира академика И.Павлова, С.-Петербург
- 2002 «I’ll be back». С А. Чернышевым. XL Галерея, Москва
- «Нирвана». С А. Чернышевым. Галерея «Улица О. Г. И.», Москва
- «Проект памятника Арнольду Шварценеггеру в роли Терминатора Т-800». Презентация проекта. С [А. Чернышевым. Forum Stadtpark, Грац, Австрия[2]
- «Без названия». Фотовыставка. Галерея «Улица О. Г. И.», Москва
- 2004 «Эхо эфира». С А. Чернышевым. (В рамках 4-го фестиваля «Современное искусство в традиционном музее», ПроАрте.) Центральный музей связи имени А. С. Попова, С.-Петербург
- «Препараты и пособия». С С. Денисовым. Мансарда ГЦСИ, Москва
- «Пузыри». С А. Чернышевым. XL Галерея, Москва[3]
- 2004 Скрининг видеоработ . С А. Чернышевым. Институт Современного Искусства (ICA), Лондон, Великобритания
- 2005 «Занимательная физика». С С. Денисовым. (В рамках 5-го фестиваля «Современное искусство в традиционном музее», ПроАрте.) Музей Блокады, С.-Петербург
- «КоМутация. С А. Чернышевым. Параллельная программа Первой Московской биеннале современного искусства, XL Галерея, Москва
- 2008 „НОВЫЙ ЛЕНИНГРАД“ Архитектура Ленинграда 1920—1930-х годов» Государственный центр современного искусства[4]
- 2008 «Где Вещи» Галерея «Победа»[5]
Кураторский проект
- 2004 «Войнушка» Коллективный проект студентов института ПроАрте. С А. Чернышевым. (В рамках 4-го фестиваля «Современное искусство в традиционном музее», ПроАрте), Военно-Исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи, С.-Петербург
Призы
- 1995—1996 Грант Берлинской Академии Искусств
- 2001 Гран-при в области видео (совместно с А. Чернышевым). Фестиваль сверх-короткого фильма (ESF — 2001), Новосибирск
- 2004 Гран-при в области анимации (совместно с А. Чернышевым). Фестиваль сверх-короткого фильма (ESF — 2004), Новосибирск
- 2009 Лауреат Государственной премии «Инновация»
Пресса
- Выставка фотографа Ефимова в РОСИЗО, Газета «Коммерсантъ» от 27.03.1997[www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=175068&ThemesID=9]
- Владислав Ефимов, интервью на «ЭХО Москвы»[www.echo.msk.ru/guests/570986-echo/]
- Владислав Ефимов: «Смотрение в небо…»[www.chaskor.ru/p.php?id=5136]
Напишите отзыв о статье "Ефимов, Владислав Эдуардович"
Примечания
- ↑ www.mdf.ru/special/project24/leninistpath/press39.html
- ↑ [terminatorium.narod.ru/art.htm Терминаториум - все о Терминаторах]. Проверено 28 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GFrrIHss Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
- ↑ [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=484518&ThemesID=9 Ъ-Weekend - Владислав Ефимов и Аристарх Чернышев в ХL]. Проверено 28 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GFrseHRX Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
- ↑ [archi.ru/events/extra/event_current.html?eid=1509&fl=2 Персональная выставка Владислава Ефимова «Конструктивизм. Утраченное и возвращенное время»]. Проверено 28 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GFrvUg5q Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
- ↑ www.winzavod.ru/events/pobeda180608.html
Ссылки
- vladislav-efimov.com
- «МАНИФЕСТ АТТРАКЦИОНИЗМА» совместно с А. Чернышевым[cinefantomclub.ru/?p=525]
Отрывок, характеризующий Ефимов, Владислав Эдуардович
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
