Женевская лингвистическая школа

Женевская лингвистическая школа — одна из школ в языкознании, имеющая социологическую направленность и опирающаяся на «Курс общей лингвистики» швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра. Женевская лингвистическая школа продолжает традиции Женевского университета.

Первыми представителями Женевской лингвистической школы были ученики Соссюра Шарль Балли, Альбер Сеше и другие. В 1940 году по инициативе С. И. Карцевского было создано Женевское лингвистическое общество.

Основная область изучения Женевской школы — проблемы общего языкознания (на примере французского языка), изучение соотношения индивидуальных и социальных явлений в языке и речи, проблемы семиологии, семантики и синтаксиса. Наиболее подробно исследовательские принципы и задачи женевцев сформулированы в статье Альбера Сеше «Женевская школа общей лингвистики» 1927 года.

Вклад лингвистов женевской школы

Соссюром сформулированы взгляды на язык, которые оказали большое влияние на языкознание ХХ века. Так, лингвистов женевской школы можно причислить к основоположникам таких лингвистических исследований, как стилистика языка, функциональная семантика, функциональная лингвистика и другие.

Литература

• Sechehaye A. «L'ecole genevoise de linguistique generale». — IF, 1927.
• Слюсарёва Н.А. «Теория Ф. де Соссюра в свете современной лингвистики». — М, 1975.
• Ярцева В.Н. «Языкознание». — М: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 1998.
• Кузнецов В. Г. Женевская лингвистическая школа: от Соссюра к функционализму. — Едиториал УРСС, 2003. — 184 с. — ISBN 5-354-00365-2.

Отрывок, характеризующий Женевская лингвистическая школа

Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.