Маседу, Жоаким Мануэл ди
Жоаким Мануэл ди Маседу | |
Joaquim Manuel de Macedo | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: | |
Дата смерти: | |
Место смерти: | |
Род деятельности: |
поэт, прозаик, журналист |
Дебют: |
1844 |
Жоаким Мануэл ди Маседу (порт. Joaquim Manuel de Macedo) — бразильский писатель, врач, учитель, поэт и журналист, автор известного романа «Смуглянка». Ему посвящено 20 кресло Бразильской академии литературы[1].
Содержание
Биография
Родился 24 июня 1820 года городке Итабораи в семье Северину ди Маседу Карвалью и Бенигны Катарины Консейсан. В 1844 году он закончил обучаться медицине в Рио-де-Жанейро, и в том же году вышел первый роман Жоакима — «Смуглянка» (A Moreninha). В 1849 году он вместе с Мануэлем де Араужо Порту-алегре и Антониу Диашем основал журнал Guanabara, в котором напечатал большую часть поэмы A Nebulosa.
После возвращения в Рио-де-Жанейро, Жоаким Мануэл ди Маседу начал преподавать в Колежиу Педру II, навсегда забросив медицину. Хорошее отношение со стороны императорской семьи позволило писателю стать наставником для детей Изабеллы Бразильской. Был одним из активнейших членов Института истории и географии Бразилии.
Был женат на Марии Абреу-Содре. Умер 11 мая 1882 года.
Творчество
Романы
- A Moreninha («Смуглянка», 1844)
- O Moço Loiro («Белокурый юноша», 1845)
- Os Dois Amores («Две любви», (1848))
- Rosa («Роза», 1849)
- Vicentina (1853)
- O Forasteiro (1855)
- Os Romances da Semana (1861)
- Rio do Quarto (1869)
- A Luneta Mágica (1869)
- As Vítimas-algozes (1869)
- As Mulheres de Mantilha («Женщины под мантильей», 1870)
Поэзия
- A Nebulosa (1857)
Пьесы
- O Cego (1845)
- Cobé (1849)
- O Fantasma Branco (1856)
- O Primo da Califórnia (1858)
- Luxo e Vaidade (1860)
- A Torre em Concurso (1863)
- Lusbela (1863)
- Cincinato Quebra-Louças (1873)
Биографии
- Ano Biográfico Brasileiro (1876)
- Mulheres Célebres (1878)
Сатира
- A Carteira do Meu Tio (1855)
- Memórias do Sobrinho do Meu Tio (1867-1868)
Напишите отзыв о статье "Маседу, Жоаким Мануэл ди"
Примечания
- ↑ [www.academia.org.br/abl/cgi/cgilua.exe/sys/start.htm?infoid=905&sid=218 Joaquim Manuel de Macedo] (порт.). academia.org.br. Проверено 3 октября 2013.
Ссылки
- [www.academia.org.br/abl/cgi/cgilua.exe/sys/start.htm?infoid=905&sid=218 Joaquim Manuel de Macedo] (порт.). academia.org.br. Проверено 3 октября 2013.
- Тертерян И. А. Бразильский роман XX века. М., 1965
Отрывок, характеризующий Маседу, Жоаким Мануэл ди
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.