Зарудный, Николай Алексеевич

Николай Алексеевич Зарудный
Место рождения:	Гряково, ныне Чутовский район, Полтавская область
Научная сфера:	зоология

Никола́й Алексе́евич Зару́дный (13 (25) сентября 1859, Гряково, ныне Полтавской области — 17 марта 1919, Ташкент) — русский зоолог-орнитолог и путешественник.

Биография

Николай Алексеевич Зарудный родился 13 (25) сентября 1859 года в селе Гряково (ныне Полтавская область Украины). До 11 лет он жил в поместье своего дяди в Полтавской губернии. В 1870 году он поступил в Кадетский корпус в Санкт-Петербурге, но не окончил его. Закончил Учительскую семинарию военного ведомства и Оренбургское юнкерское казачье училище. С 1879 по 1892 год был учителем военной прогимназии в Оренбурге.

В восьмидесятые годы XIX века он путешествовал по Оренбургскому краю и занимался изучением животного мира южноуральских и казахстанских степей. Результаты своих исследований он изложил в своих первых трудах: «Орнитологическая фауна Оренбургского края», написанном в 1884 году и опубликованном Академией наук в 1888 году, и «Заметки по фауне млекопитающих Оренбургского края», «Материалы для фауны амфибий и рептилий Оренбургского края». В 1897 году им была опубликована работа «Дополнения к Орнитологической фауне Оренбургского края».

В 1885—1892 годах, во время прохождения службы в Оренбурге, Н. А. Зарудный совершил 5 экспедиций по Закаспийской области.

В 1892—1906 годах Н. А. Зарудный преподавал естествознание в Псковском кадетском корпусе. В этот период он совершил 4 путешествия по Восточной, Центральной и Западной Персии и Белуджистану. Его зоологические сборы в этих путешествиях послужили материалом для целого ряда статей как русских, так и западноевропейских натуралистов.

С 1906 года Н. А. Зарудный жил в Ташкенте, работал преподавателем в Ташкентском кадетском корпусе. Он продолжал изучение животного мира гор и равнин Средней Азии. В 1910—1911 годах он совершил плавания по Амударье и Сырдарье, в 1912 году изучал пустыню Кызылкумы в Бухаре, в 1914 году обследовал восточную часть Аральского моря.

Умер Н. А. Зарудный 17 марта 1919 года в Ташкенте в результате несчастного случая — в музее он случайно выпил отравленную жидкость и через три часа скончался.

Работы Н. А. Зарудного

• Орнитологическая фауна Оренбургского края («Записки Императорской Академии Наук», 1888; удостоена премии академика Брандта).
• Экскурсия по Северо-Восточной Персии и птицы этой страны (ib., 1900).
• О нахождении Melivora indica в Закаспийской области (вместе с Бихнером, ib., 1892).
• Орнитологическая фауна области Аму-Дарьи между гг. Чарджуем и Келифом («Bulletin de la Société impériale des naturalistes de Moscou», 1890).
• Oiseaux de la Contrée Trans-Caspienne (ib., 1885).
• Recherches zoologiques dans la Contrée Trans-Caspienne (ib., 1890).
• Материалы для орнитологической фауны Северной Персии (ih., 1891).
• Note sur une nouvelle espèce de mésange (ib., 1893).
• Материалы для фауны амфибий и рептилий Оренбургского края (ib., 1895).
• Заметки по фауне млекопитающих Оренбургского края (ib., 1895).
• Предварительный краткий отчет о поездке в Персию в 1900—1901 гг. ("Записки Императорского Русского Географического Общества, 1902).
• Птицы Восточной Персии (ib., 1903).
• О гадах и рыбах Восточной Персии (ib., 1904).
• Орнитологическая фауна Восточной Персии (ib.).
• Путешествие по Западной Персии в 1903—1904 гг. (ib.).
• Птицы Псковской губернии («Записки Императорской Академии Наук» по физико-математическому отделу. Т. 25, № 2. 182 с. СПб. 1910).
• Ряд статей в «Ежегоднике Зоологического Музея Императорской Академии Наук», «Трудах Санкт-Петербургского Общества натуралистов», «Ornithologische Monatsberichte» и «Ornithologisches Jahrbuch».

Литература

• [www.nnre.ru/istorija/v_glub_stepei/p5.php Николай Алексеевич Зарудный]

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Зарудный, Николай Алексеевич

Прежде он много говорил, горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны.
Княжна, никогда не любившая Пьера и питавшая к нему особенно враждебное чувство с тех пор, как после смерти старого графа она чувствовала себя обязанной Пьеру, к досаде и удивлению своему, после короткого пребывания в Орле, куда она приехала с намерением доказать Пьеру, что, несмотря на его неблагодарность, она считает своим долгом ходить за ним, княжна скоро почувствовала, что она его любит. Пьер ничем не заискивал расположения княжны. Он только с любопытством рассматривал ее. Прежде княжна чувствовала, что в его взгляде на нее были равнодушие и насмешка, и она, как и перед другими людьми, сжималась перед ним и выставляла только свою боевую сторону жизни; теперь, напротив, она чувствовала, что он как будто докапывался до самых задушевных сторон ее жизни; и она сначала с недоверием, а потом с благодарностью выказывала ему затаенные добрые стороны своего характера.
Самый хитрый человек не мог бы искуснее вкрасться в доверие княжны, вызывая ее воспоминания лучшего времени молодости и выказывая к ним сочувствие. А между тем вся хитрость Пьера состояла только в том, что он искал своего удовольствия, вызывая в озлобленной, cyхой и по своему гордой княжне человеческие чувства.
– Да, он очень, очень добрый человек, когда находится под влиянием не дурных людей, а таких людей, как я, – говорила себе княжна.
Перемена, происшедшая в Пьере, была замечена по своему и его слугами – Терентием и Васькой. Они находили, что он много попростел. Терентий часто, раздев барина, с сапогами и платьем в руке, пожелав покойной ночи, медлил уходить, ожидая, не вступит ли барин в разговор. И большею частью Пьер останавливал Терентия, замечая, что ему хочется поговорить.
– Ну, так скажи мне… да как же вы доставали себе еду? – спрашивал он. И Терентий начинал рассказ о московском разорении, о покойном графе и долго стоял с платьем, рассказывая, а иногда слушая рассказы Пьера, и, с приятным сознанием близости к себе барина и дружелюбия к нему, уходил в переднюю.
Доктор, лечивший Пьера и навещавший его каждый день, несмотря на то, что, по обязанности докторов, считал своим долгом иметь вид человека, каждая минута которого драгоценна для страждущего человечества, засиживался часами у Пьера, рассказывая свои любимые истории и наблюдения над нравами больных вообще и в особенности дам.
– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.