Зигфрид I (граф Мерзебурга)
Поделись знанием:
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
| Зигфрид I | ||
| ||
|---|---|---|
| Смерть: | 10 июля 937 | |
Зигфрид I (нем. Siegfried; погиб 10 июля 937) — граф Мерзебурга, «легат» Восточной Саксонской марки с 936 года, сын графа Титмара (ок. 850—932/937) и Хильдегарды Мерзебургской
Содержание
Биография
Правление
Владения Зигфрида I располагались в районе Мерзебурга. Король Германии Генрих I Птицелов назначил в 936 году его «легатом» в землях на восточной границе Саксонии, населенных славянами (позже — Саксонская Восточная марка). Саксонский «легат» осуществлял надзор и опеку за подчиненной областью с целью своевременного противодействия неповиновению и «вражескому вторжению», но в 937 году Зигфрид погиб.
Преемником Зигфрида был его брат Геро Железный при котором «легация» превратилась в марку.
Брак и дети
- 1-я жена: Ирминбурга (около 885 — ранее 29 декабря 930), дочь Оттона I, герцога Саксонии
- 2-я жена: Гутия (Котехильда) (умер после 937), дочь Лудольфа Саксонского (сына герцога Саксонии Оттона I])
- Дети:
- Титмар (умер 7 августа 968), епископ Бранденбурга с 949 года
- сын (умер в 963)
- (?) Титмар (умер 3 октября 959), граф в Северной Тюрингии и в Швабии в 936—941 годах
Напишите отзыв о статье "Зигфрид I (граф Мерзебурга)"
Ссылки
- [www.manfred-hiebl.de/genealogie-mittelalter/merseburg_grafen_von/siegfried_1_graf_von_merseburg_+_937.html Siegfried Graf von Merseburg] (нем.)
- [fmg.ac/Projects/MedLands/MEISSEN.htm#Siegfrieddied936941 Meissen] // Foundation for Medieval Genealogy (англ.)
- [www.vostlit.info/Texts/rus14/Annalista_Saxo/text1.phtml?id=1314 Саксонский анналист. Хроника (745—1039 гг.)]. Проверено 27 января 2010. [www.webcitation.org/65eJlHdiE Архивировано из первоисточника 22 февраля 2012].
Отрывок, характеризующий Зигфрид I (граф Мерзебурга)
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
