Иван Борисович Тугой Лук
Иван Борисович<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| Рождение: | 1370 Нижний Новгород | |
| Смерть: | 1418 Нижний Новгород | |
| Род: | Рюриковичи | |
| Отец: | Борис Константинович | |
| Мать: | Агриппина Ольгердовна | |
| Дети: | Александр Иванович Брюхатый | |
Иван Борисович Тугой Лук (ок. 1370—1418) — суздальско-нижегородский княжич, младший из двух сыновей Бориса Константиновича, младший брат Даниила Борисовича
Биография
Иван Борисович родился в Нижнем Новгороде в 1370 году, окрещен там же митрополитом Алексием.
Двенадцати лет, вместе с отцом, в 1383 году, ездил к хану с подарками, после разорения Москвы Тохтамышем. Согласно Никоновской летописи, в 1386 году Иван по приказу отца опять ездил в Орду, вероятно, чтобы просить хана подольше не отпускать на Русь содержавшегося при нём в качестве слуги Василия Кирдяпу, потенциально опасного для Бориса и его власти.
В 1392 году, когда Василий I захватил власть в Нижегородском княжестве, Иван Борисович, вероятнее всего, попал в заключение, как и другие представители рода Суздальско-Нижегородских князей, но потом смог бежать, правда, неизвестно когда. В 1411 году вместе со своим братом Даниилом Борисовичем привёл под Нижний Новгород орду татар и мордвы с целью вернуть себе отцовский удел. Против них выступила московская рать во главе с братом Великого князя Петром Дмитриевичем, а также Кирдяпичами, ранее примирившимися с Москвой. Два войска встретились под селом Лысковым, где между ними произошла «сеча злая». Борисовичи в кровавой битве победили, но удела вернуть, по крайней мере надолго, так и не смогли. Что произошло дальше, летописи говорят очень скупо. Непонятно, вошли ли княжичи в Нижний, но доподлинно известно, что татарский союзник Борисовичей, царевич Талыч, в том же году разорил Владимир.
В 1412 году Даниил и Борис опять в Орде. Хан Зелени-Салтан дал им ярлык на Нижегородское княжество, но вскоре погиб от руки своего брата Керимбердея, дружественного Москве. Тем не менее в 1414 году Борисовичи опять напали на Нижний, но князь Юрий Галицкий прогнал их за Суру.
В 1416 году Борисовичи явились в Москву с повинной к великому князю и были прощены, но, вероятно, не поладив с ним, были вынуждены снова бежать в 1418 году неизвестно куда.
Иван Тугой Лук умер в Нижнем Новгороде и погребён в нижегородском Спасо-Преображенском монастыре.
Семья
Имя супруги Ивана Борисовича неизвестно. Некоторые родословные считают его бездетным, а другие приписывают ему сына Александра Брюхатого и внука Семёна, однако, другие источники называют их потомками Василия Кирдяпы.
См.также
|
Это заготовка статьи о монархе, династии или её представителе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Иван Борисович Тугой Лук"
Отрывок, характеризующий Иван Борисович Тугой Лук
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.
У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
