Извержение вулкана Кракатау (1883)

Извержение вулкана Кракатау 1883 года — извержение вулкана, начавшееся 26 августа 1883 года (первые признаки его проявились уже в начале мая) и завершившееся серией мощных извержений из оставшейся кальдеры вулкана. К 27 августа 1883 года большая часть острова Кракатау была уничтожена цепочкой мощных взрывов, одновременно уничтоживших и множество окружающих островов. Сейсмическая активность на Кракатау продолжалась до февраля 1884 года.

Это извержение вулкана считается одним из самых смертоносных и разрушительных в истории: по меньшей мере 36 417 человек погибли в результате самого извержения и вызванного им цунами. Последствия извержения в той или иной степени ощущались во всех областях земного шара.

Описание и последствия

Извержение началось в мае. До конца августа взрывами было вынесено значительное количество пород, что привело к опустошению «подземной камеры» под Кракатау. Последний мощный взрыв докульминационной стадии произошёл на рассвете 27 августа. Колонна пепла достигла высоты 30 км. 28 августа большая часть острова под собственной тяжестью и давлением толщи воды обрушилась в пустоты ниже уровня моря, увлекая за собой огромную массу океанской воды, соприкосновение которой с магмой вызвало сильнейший гидромагматический взрыв. Соприкосновение воды с колонной пепла также вызвало огромный пирокластический поток высотой 900 метров.

Значительная часть вулканической постройки разлетелась в радиусе до 500 км. Такая дальность разлёта была обеспечена подъёмом магмы и горных пород в разрежённые слои атмосферы, на высоту до 55 км. Газо-пепловая колонна поднялась в мезосферу, на высоту свыше 70 км. Выпадение пепла происходило в восточной части Индийского океана на площади свыше 4 млн км². Объём материала, выброшенного взрывом, составил около 18 км³. Сила взрыва (6 баллов по шкале извержений) по оценкам геологов не менее чем в 10 тысяч раз превышала силу взрыва, уничтожившего Хиросиму, что значит она была эквивалентна взрыву 200 мегатонн тротила.

От острова после взрыва осталось три небольших части — острова Раката, Сергун, Раката-Кечил.

Значительное количество вулканического пепла оставалось в атмосфере на высотах до 80 км в течение нескольких лет и вызывало интенсивную окраску зорь.

Поднятые взрывом цунами высотой до 30 м привели к гибели на соседних островах около 36 тысяч человек, в море были смыты 295 городов и селений. Многие из них до подхода цунами были, вероятно, разрушены ударной волной, которая повалила экваториальные леса на побережье Зондского пролива и срывала крыши с домов и двери с петель в Джакарте на расстоянии 150 км от места катастрофы. Атмосфера всей Земли была возмущена взрывом в течение нескольких суток. Ударная волна обошла Землю, по разным данным, от 7 до 11 раз.

Библиография

• Self, Stephen & Rampino, Michael R. (1981). «The 1883 eruption of Krakatau». Nature 294 (5843): 699–704. DOI:10.1038/294699a0. .
• Simkin, Tom and Richard S, Fiske (editors); Krakatau, 1883--the volcanic eruption and its effects (1983) Washington, D.C. : Smithsonian Institution Press.ISBN 0-87474-841-0
• Verbeek, Rogier Diederik Marius (1884). «The Krakatoa eruption». Nature 30 (757): 10–15. DOI:10.1038/030010a0. .

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Извержение вулкана Кракатау (1883)

В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.