Казадезюс, Габи

Габи Казадезюс (фр. Gaby Casadesus, урождённая Л’От, фр. l'Hôte; 9 августа 1901, Марсель — 12 ноября 1999, Париж) — французская пианистка.

Окончила Парижскую консерваторию, ученица Маргариты Лонг и Луи Дьемера. Выступала в дуэте с пианистом Робером Казадезюсом, в 1921 г. вышла за него замуж. Этот дуэт просуществовал на концертной сцене не один десяток лет, Робер Казадезюс написал для него, в частности, концерт для двух фортепиано с оркестром. Кроме того, семейный дуэт Казадезюсов постоянно исполнял двойные концерты Вольфганга Амадея Моцарта и Иоганна Себастьяна Баха, их запись последнего (с Цюрихским камерным оркестром, дирижёр Эдмонд де Штуц) была высоко оценена специалистами. Среди многочисленных гастрольных поездок дуэта были и концерты в СССР (1929).

После смерти мужа выступила в 1975 г. одним из организаторов Международного конкурса пианистов имени Робера Казадезюса (ныне Кливлендский международный конкурс пианистов). Многие годы преподавала в Американской консерватории в Фонтенбло, среди её учеников, в частности, Эмиль Наумов.

Габи Казадезюс — автор (совместно с Ф. Лассе) труда по методике игры на фортепиано «Моя ежедневная техника» (фр. Ma technique quotidienne; 1992) и воспоминаний (совместно с Жаклин Мюллер) «Мой музыкальный брак» (фр. Mes noces musicales; 1989).

Отрывок, характеризующий Казадезюс, Габи

Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.