Кампинийская культура
Кампинийская культура — мезолитическая археологическая культура, существовавшая около 4000 г. до н. э. Известна по находкам на холме Кампини в департаменте Приморская Сена на северо-западе Франции. Это одна из позднейших мезолитических культур Европы.
Территория
Область распространения кампинийской культуры простирается вдоль периферии неолитических культур как Западной, так и Восточной Европы. Находки кампинийского типа отражают процесс аккультурации, происходивший в ходе продвижения с юго-востока на северо-запад древнейших земледельческих культур с юга Франции (культура Ла-Огетт) и из Центральной Европы (культура линейно-ленточной керамики) в районы проживания охотников и собирателей вдоль Атлантики и Балтики.
Изделия
Макролитическая каменная индустрия с грубым каменным инвентарём состоит главным образом из каменных топоров и рубил. Кампинийским изделиям родственны аналогичные топоры и рубила североевропейской культуры Маглемозе. На позднем этапе кампинийской культуры появляются шлифованные и полированные рубила, грубо обработанные керамические сосуды и каменные жернова.
Лжекампинийская индустрия
Многочисленные находки на территории Швабского Альба, которые до 1960-х гг. обозначались как «мезолит грубых орудий», в настоящее время рассматриваются либо как естественные породы, либо полуфабрикаты времён неолита.
Рацион
Находки костей лошадей, крупного рогатого скота, овец, коз и свиней ещё не свидетельствуют о наличии скотоводства, так как эти животные могли быть дичью.
Напишите отзыв о статье "Кампинийская культура"
Литература
- L. R. Nougier: Le Campignien. In: Bulletin de la Société préhistorique française 1954, 51/8, S. 76-78.
Ссылки
- Кампинийская культура — статья из Большой советской энциклопедии.
- [www.ebay.ch/itm/Neolithique-TRANCHET-bifacial-Campignien-Fr-82-mm-/390339367266 Bild eines Steinbeiles (Tranchet) des Campignien]
Отрывок, характеризующий Кампинийская культура
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.