Канский округ (Сибирский край)
Страна | |
---|---|
Статус | |
Входил в | |
Административный центр | |
Дата образования |
1925—1930 |
Население (1926) |
379,4 тыс. |
Площадь |
247,2 тыс. км² |
Канский округ — административно-территориальная единица Сибирского края, существовавшая в 1925—1930 годах.
Канский округ был образован 9 декабря 1925 года из Канского и части Енисейского уездов Енисейской губернии. Центром округа был назначен город Канск. Округ был разделён на 14 районов:
- Абанский район. Центр — село Абан
- Агинский район. Центр — село Агинское
- Амонашевский район. Центр — село Амонашевское
- Ингашевский район. Центр — село Нижний Ингаш
- Ирбейский район. Центр — село Ирбейское
- Канский район. Центр — город Канск
- Приангарский район. Центр — село Богучаны
- Рождественский район. Центр — село Рождественское
- Рыбинский район. Центр — село Рыбинское
- Тайшетский район. Центр — село Тайшет
- Тасеевский район. Центр — село Тасеево
- Устьянский район. Центр — село Устьянское
- Шиткинский район. Центр — село Шиткино
4 июля 1927 центр Приангарский район разделён на Богучанский район с центром в селе Богучаны и Кежемский район с центром в селе Кежма. В этот же день центр Рыбинского района перенесён в село Троицко-Заозерское.
19 июня 1929 из упразднённого Тулунского округа в Канский округ передан Нижнеудинский район с центром в городе Нижнеудинск.
30 июля 1930 Канский округ, как и большинство остальных округов СССР, был упразднён. Его районы отошли в прямое подчинение Восточно-Сибирского края.
Население округа в 1926 году составляло 379,4 тыс. человек. Из них русские — 73,3 %; белорусы — 13,4 %; украинцы — 7,8 %.
Напишите отзыв о статье "Канский округ (Сибирский край)"
Литература
- Административно-территориальное деление Сибири / Астраханцева И. Ф., Дудоладов А. А., Тимошенко М. И.. — Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1966. — 2000 экз.
|
Отрывок, характеризующий Канский округ (Сибирский край)
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.