Керамическая промышленность

Керамическая промышленность (англ. Ceramics industry; нем. Keramikindustrie) — подотрасль промышленности строительных материалов, объединяющая предприятия по добыче сырья и производству грубой керамики (кирпича, дренажных и канализационных труб, черепицы); кислотоупорных и огнеупорных изделий; плиток (облицовочных, фасадных, для пола и стен); тонкой керамики (изделий из фарфора и фаянса); керамзита; изделий широкой номенклатуры электротехнической и радиотехнической промышленности и тому подобное.

В Киевской Руси кирпичное ремесло возникло в X веке.

Известные центры производства художественной керамики — древнего вида народного ремесла, в России: Гжель (Московская область), Скопин (Рязанская область), Дымково (Кировская область), деревня Филимоново (Тульская область) и др.

На Украине — Опошня, Дыбинцы, Бубновка, Ичня, Косов и др. Заводы — Барановский фаянсовая завод, Межгорская фаянсовая фабрика и др.

В мире керамическая промышленность наиболее развита в США, Великобритании, ФРГ, Франции, Японии и Италии.

Источник

• Білецький В. С. (ред.): Гірничий енциклопедичний словник, т. 1 ISBN 966-7804-14-3  (укр.)

Отрывок, характеризующий Керамическая промышленность

– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?