Кипрская конвенция (1878)

Кипрская конвенция — тайный англо-турецкий договор об «оборонительном союзе», который был направлен против интересов Российской империи в переднеазиатском регионе, который был подписан 4 июня 1878 года в Стамбуле накануне открытия Берлинского конгресса 1878 года. Великобритания обязалась помочь Османской империи «силой оружия» поскольку Российская империя, одержав верх в очередной русско-турецкой войне, смогла присоединить Батум, Ардаган и Карс, была нацелена на приобретение новых территории на востоке Малой Азии, населённых преимущественно армянами, курдами и грузинами. Взамен Османская империя согласилась на превращение острова Кипр в протекторат Великобритании.

В соответствии с договором, англичане получили право оккупации и управления островом при условии ежегодной выплаты в казну 99 799 фунтов стерлингов. Формально Кипр продолжал оставаться в составе Османской империи, что помогло успокоить представителей довольно многочисленной мусульманской общины (21 %), но фактически реальная власть перешла в руки британского верховного комиссара, чему поначалу радовались представители греко-православного большинства, так как британцы были нацелены на проведение ряда экономических реформ и улучшение транспортной инфраструктуры.

Британский комиссар расположился в Лимассоле, который стал центром английской администрации, куда вкладывались достаточно большие по местным меркам средства. Впрочем, целесообразность подписания конвенции вызвала нешуточные дебаты в самом британском парламенте. Так премьер-министр Англии направил королеве Виктории письмо, в котором он указал на важность Кипра для охраны индийской части империи. С другой стороны, либералы выразили сомнение в целесообразности установления протектората. В качестве аргументов приводились отсутствие удобной гавани на острове. К тому же целесообразность использования Кипра в качестве военной базы стала достаточно спорной и финансово затруднительной, особенно после появления британских баз в Египте, нуждавшихся в финансовых вливаниях. Конвенция была аннулирована англичанами 5 ноября 1914 года в связи с вступлением Турции в Первую мировую войну на стороне Германии, после чего Кипр был официально аннексирован Великобританией в качестве колонии.

Отрывок, характеризующий Кипрская конвенция (1878)

Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.


Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.