Клеопатра Понтийская

Клеопа́тра Понти́йская (110 до н. э. — после 58 до н. э.) — понтийская принцесса, родителями которой были Митридат VI и его сестра Лаодика. Клеопатра также известна как Клеопатра Старшая, чтобы отличать её от сестры-тёзки.

Биография

Клеопатра стала супругой царя Великой Армении Тиграна Великого в 94 году до н. э., тем самым укрепив альянс между Понтом и Арменией. В этот момент её мужу было сорок семь лет, а его супруге — шестнадцать. Клеопатра родила трёх сыновей: Зариадра, Артавазда II, Тиграна и двух дочерей: одна из них вышла замуж за парфянского царя Пакора I, а другая — за правителя Атропатены Митридата I.

В отличие от своего тестя, Тигран не рассматривал Римскую Республику как своего главного противника. После поражения своих войск в битве при Арташате, он быстро подписал мирный договор. Этот поступок стал причиной того, что Клеопатра подговорила сыновей предать их отца. В 66 году до н. э., воспользовавшись смутой в Армении, Помпей заставил подписать Тиграна II новый мирный договор, а плен молодого Тиграна отослал в Рим в качестве заложника

Клеопатра смогла сбежать к своему отцу, где и провела остаток своей жизни.

Литература

• Mayor, A. The Poison King: the life and legend of Mithradates, Rome’s deadliest enemy, Princeton University Press, 2009
• Khachʻatryan, Hayk (2001) Queens of the Armenians : 150 biographies based on history and legend, Sekhpossian, Nouné (transl.); Merguerian, Barbara J. (Ed.), Yerevan : «Amaras» ; Boston, MA : Armenian International Women’s Association Press, ISBN 0-9648787-2-0

Ссылки

• [www.livius.org/ti-tn/tigranes/tigranes_ii.html Tigranes II]

Отрывок, характеризующий Клеопатра Понтийская

Передвижение это с Нижегородской на Рязанскую, Тульскую и Калужскую дороги было до такой степени естественно, что в этом самом направлении отбегали мародеры русской армии и что в этом самом направлении требовалось из Петербурга, чтобы Кутузов перевел свою армию. В Тарутине Кутузов получил почти выговор от государя за то, что он отвел армию на Рязанскую дорогу, и ему указывалось то самое положение против Калуги, в котором он уже находился в то время, как получил письмо государя.
Откатывавшийся по направлению толчка, данного ему во время всей кампании и в Бородинском сражении, шар русского войска, при уничтожении силы толчка и не получая новых толчков, принял то положение, которое было ему естественно.
Заслуга Кутузова не состояла в каком нибудь гениальном, как это называют, стратегическом маневре, а в том, что он один понимал значение совершавшегося события. Он один понимал уже тогда значение бездействия французской армии, он один продолжал утверждать, что Бородинское сражение была победа; он один – тот, который, казалось бы, по своему положению главнокомандующего, должен был быть вызываем к наступлению, – он один все силы свои употреблял на то, чтобы удержать русскую армию от бесполезных сражений.
Подбитый зверь под Бородиным лежал там где то, где его оставил отбежавший охотник; но жив ли, силен ли он был, или он только притаился, охотник не знал этого. Вдруг послышался стон этого зверя.
Стон этого раненого зверя, французской армии, обличивший ее погибель, была присылка Лористона в лагерь Кутузова с просьбой о мире.
Наполеон с своей уверенностью в том, что не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что ему пришло в голову, написал Кутузову слова, первые пришедшие ему в голову и не имеющие никакого смысла. Он писал: