Ковачич, Иван Горан
| Иван Горан Ковачич |
Иван Горан Ковачич (хорв. Ivan Goran Kovačić; 21 марта 1913 — 13 июля 1943) — хорватский поэт и писатель, антифашист.
Биография
Родился в деревне Луковдол (хорв.), неподалёку от Врбовско в Горском Котаре. Печатался с 16-летнего возраста. Выступал как поэт, прозаик, критик, переводчик. В 1936 году опубликовал сборник новелл из крестьянской жизни «Дни гнева», который принёс ему широкую известность. В декабре 1942 года вступил в антифашистский партизанский отряд. Самое своё известное произведение, поэму «Яма», Ковачич создал в отряде, который вёл боевые действия против немецких частей и поддерживавших их сербских четников в районе города Ливно (Босния и Герцеговина). «Яма» посвящена памяти погибших от рук фашистов, была издана в 1945 году и переведена на многие европейские языки.
13 июля 1943 года Иван Горан Ковачич погиб в бою с четниками, сборник стихов «Огни и розы» был опубликован уже после его смерти. Поэма «Яма» считается одним из самых значительных произведений хорватской литературы XX века, в СФРЮ она входила в школьную программу. В честь Ивана Горана Ковачича названа библиотека города Карловац, ему установлен ряд памятников.
Напишите отзыв о статье "Ковачич, Иван Горан"
Ссылки и литература
- [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/96420/%D0%9A%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%87%D0%B8%D1%87 Ковачич Иван Горан] — статья из Большой советской энциклопедии
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/158074 КОВАЧИЧ (Kovacic) Иван Горан] — статья из Большого Энциклопедического словаря
- [www.ezgeta.com/kovacic.html Сайт, посвященный поэту (хорв.)]
- Юркович М., Поэт-партизан, «Иностранная литература», 1961, № 6
Отрывок, характеризующий Ковачич, Иван Горан
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
