Крымская филармония

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Крымская государственная филармония
Здание филармонии
Место нахождения	Симферополь, ул. Пушкина, 3
Основана	1937 год
Директор	Костенко Олеся Владимировна
Сайт	[krimfilarmonia.ru/ armonia.ru]

Крымская филармония — сеть филармоний Крыма с филиалами в Севастополе, Керчи, Феодосии, Ялте, Алуште, Евпатории.

История

Крымская филармония появилась в середине 1930-х годов из существовавших тогда двух учреждений «Государственная филармония на Южном берегу Крыма» в Ялте и «Государственная филармония» в Симферополе. Специальные открытые площадки для концертов были построены на берегу моря для, в том числе благотворительных, концертов после освобождения Крыма в 1944 году. Программы выступлений в то время составлялись и утверждались на специальных совещаниях в Москве.

В 1973 году, Государственная филармония на Южном берегу Крыма была переименована в Крымскую Государственную филармонию. С этого времени управление филармонией находится в Симферополе. За один год под руководством филармонии было проведено более 2000 концертов. В советские годы в Крымской филармонии работали такие известные солисты как народный артист СССР Юрий Богатиков, народная артистка СССР София Ротару, женский вокально-инструментальный ансамбль "Крымские Чайки" и др.

Концертные программы

В концертных программах участвовали: София Ротару, Александр Вертинский, Клавдия Шульженко, Лидия Русланова.

Руководители

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• С.И. Коган (1944—19??)
• А. С. Чернышов (1972—19??)
• В. А. Юркин (19??—1987)
• Эрнст Юдицкий (1987—2012)
• И. С. Пандул (с 2012-2015)
• О.В. Костенко (с 2015)

Состав

В Крымскую филармонию входят: симфонический оркестр, камерный хор «Таврический благовест», государственный крымскотатарский ансамбль песни и танца «Хайтарма», фольклорный ансамбль «Калинка», солисты-вокалисты, в числе которых несколько народных и заслуженных артистов Украины (Елена Басаргина, Марина Семёнова, Зоя Рудник, Нина Козлова, Наталья Безкоровайная, Эльмира Налбантова), концертмейстеры (Светлана Завьялова и Елена Рязанова — заслуженные артистки Украины), заслуженная артистка Украины Татьяна Маркина, работающая в редком и сложном жанре моноспектакля, лекторы-музыковеды.

Симфонический оркестр Крымской филармонии проводит циклы абонементных концертов в городах Крыма, активно сотрудничает с оркестром Баден-Бадена (Германия). Результатом этого сотрудничества стали постановки в 1999 году «Кармина Бурана» К. Орфа в Ялте и в 2000 году «Кармина Бурана» и «Половецких плясок» А. Бородина в Баден-Бадене и Хайдельберге.

1965—2005 гг. — главный дирижёр и художественный руководитель Симфонического оркестра Крымской государственной филармонии — Алексей Феодосьевич Гуляницкий, народный артист Украины. Во время работы А. Гуляницкого руководителем коллектива оркестр впервые стал выезжать на гастроли за пределы Крыма и Украины. В 1977 г. оркестр завоевал звание «Лауреат Всесоюзного смотра-конкурса». Оркестр дважды удостаивался высоких правительственных наград: Почётной грамоты Президиума Верховного Совета Украины (1987 г.) и Почетной грамоты Кабинета Министров Украины (1999 г.). А. Гуляницкий в общей сложности дал более 2500 концертов. Четырнадцать артистов оркестра удостоены почетных званий Украины и Крыма.

Под руководством Игоря Александровича Каждана (с 2006 г.) оркестр явился первым в мире, проводящим планомерную работу по воспитанию исполнителей из числа наиболее талантливых молодых дарований, многие из которых добились мирового признания (циклы «Новые имена Крыма» и «Ранний рассвет»). Наряду с этими циклами оркестр также проводит с 2011 г. мастер-классы по дирижированию для студентов и выпускников консерваторий.

С 2014 года Симфонический оркестр Крымской филармонии возглавляет Заслуженный деятель искусств Украины Александр Долинский.

Награды

Камерный хор «Таврический благовест» стал лауреатом Первой премии XVII Международного конкурса хоровых коллективов в польском городе Хайнувке, был также удостоен Гран-при за участие в Первом международном конкурсе хоровых коллективов в Ялте. В репертуар коллектива входят произведения крымских композиторов: А. С. Караманова, А. Лебедева, Е. Н. Троценко, М. В. Устинова.

Отрывок, характеризующий Крымская филармония

3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.