Кудрявцев, Алексей Михайлович
| Кудрявцев Алексей Михайлович | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
село Базаиха Красноярского края |
| Дата смерти: |
11 декабря 2000 (75 лет) |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Жанр: |
пейзажи |
| Учёба: |
Уфимское театрально-художественное училище, Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина |
| Награды: |
заслуженный работник культуры БАССР |
Кудрявцев Алексей Михайлович (03.01.1925 — 11.12.2000) — заслуженный работник культуры БАССР, член союза художников Республики Башкортостан.
Биография
Алексей Кудрявцев[1] родился в 1925 году в селе Базаиха Красноярского края. Отец, А.М. Кудрявцева, Михаил Львович Кудрявцев работал строителем - строил гидроэлектростанции на Урале и в Сибири. Мать, Надежда Филипповна (урожденная Кононова), обладала хорошим художественным вкусом, вышивала, вязала.
Алексей Михайлович в 1940 году окончил в г.Уфе 7 классов и поступил в Уфимское театрально-художественное училище.
С началом Великой Отечественной войны направлен на учебу в Уфе в авиационный техникум, по окончании которого работал на оборонном заводе.
После войны продолжил учебу в Уфимском художественном училище у педагога А.Э. Тюлькина, с которым дружил, переписывался[2] и много работал на этюдах. В 1950 году Алексей окончил училище и поступил в Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е.Репина (педагоги Юрий Михайлович Непринцев и Василий Васильевич Мешков). Дипломная работа в институте - "Салават Юлаев"[3].
В дальнейшем он с 1956г. по 1960 годы работал в уфимском отделении художественного фонда.
С 1960 по 2000гг. Кудрявцев преподавал живопись, рисунок и композицию в Уфимском художественном училище.
В 60-е годы им, совместно с группой молодых художников, были выполнены росписи на фасадах Павловской ГЭС и Кумертауской ГРЭС, которые положили начало развитию монументальной живописи в Башкирии.
В 1977г. прошла его персональная выставка посвященная 60-летию Октябрьской революции.
Работы художника находятся в фондах Художественного музея им. М.Н.Нестерова и Национального музея Республики Башкортостан в Уфе, региональных музеях, частных коллекциях России и за рубежом.
Любимая тема художника – красота родного края, живописные берега реки Дёмы.
Семья: жена Галина, дочь Юлия[4] (художник по декоративно-прикладному искусству[5]), внук Никита.
Творчество
« Жизнь – священные знаки. Они – в цветах, деревьях, камнях, в волнах, на облачных сводах, при свете солнца, луны, костра. Мощь спокойной силы. Почувствуй, как художник, что тут надо, и наступит очарование»
Основные картины: «Здравствуйте, Александр Эрастович» [6], Палаточный городок, Тихая весна, 1970, Полдень на Деме, Золотой денек, 1970, Игра на кубызе, Портрет А.Э. Тюлькина, Море, Прибой, Праздник, 1950г., На горке, 1970, В тени дубов.
Картины "Таянье снега", "Весенняя свежесть", "Tuuzumemudegaz", "Разлив" и многие другие работы из весенней серии Кудрявцева представлены в Мемориальном Доме-музее имени Александра Тюлькина в Уфе.
Одно из самых известных исторических полотен художника "За счастье народа" находится в Национальном музее Республики Башкортостан. Оно посвящено национальному герою Салавату Юлаеву.
Ученики
Более 45 лет он преподавал в Уфимском училище искусств живопись, рисунок и композицию. В училище Кудрявцев выпустил свыше 120 художников, которые работают как в Башкортостане, так и в других городах.
Многие стали членами Союза художников Башкортостана - Николай Пегов, X. Танеев, Владислав Меос, И. Бикбулатов, Ольга Зозуля и другие.
Высокого признания достигла его бывшая студентка Мария Краснорепова-Хасцлер[7], которая успешно проводит персональные выставки своих произведений во многих столицах мира - Германии (где теперь живет).
Выставки
- В 1965 году – участие в зональной выставке «Урал социалистический». Свердловск.
- 1972г. – Всесоюзная выставка «Всегда начеку». Москва.
- 1973г. – участие во Всероссийской выставке «На страже Родины». Москва.
- 1974г. – Зональная выставка «Урал социалистический». Уфа.
- В 1977г. прошла персональная выставка посвященная 60-летию Октябрьской революции.
- 1982г. – Республиканская выставка «Выпускники и педагоги УУИ». К 60 летию училища искусств. Уфа.
Напишите отзыв о статье "Кудрявцев, Алексей Михайлович"
Литература
- «Советская Башкирия», 27.05.1977. Л Попова, искусствовед «Доставлять людям радость», к итогам выставки произведений Алексея Кудрявцева.
- «Молодёжная газета», 13.12.2001. Евгения Волкова «И наступило очарованье…»
- Журнал «Рампа», №2, 2002. Ольга Зозуля «Он знал язык цветов».
- Журнал «Рампа», №3, 2010. Ольга Зозуля «Палитра радости» (О выставке работ А.М.Кудрявцева в Мемориальном доме-музее А.Э.Тюлькина).
- Журнал «Бельские просторы», №8, 2010. Галина Кудрявцева «Эта тихая грусть».
Примечания
- ↑ [www.shrb.ru/painting/kudryavtsev.htm Янчг Усднфмхйнб Пеяосакхйх Аюьйнпрнярюм. Хяйсяярбн Аюьйхпхх. Стю. Фхбнохяэ, Цпютхйю, Яйскэорспю, Дейнпюрхбмн-Опхйкюдмне Хяйсяярбн, Реюрпюкэмн-Дейнпюжхнммне Хяйсяярбн, Хяйсяярб...]
- ↑ [akudryavtsev.jimdo.com/письма/ Письма - Художник Алексей Федорович Кудрявцев - жизнь и творчество]
- ↑ [img-fotki.yandex.ru/get/6114/36256508.1e/0_6332a_f53a6f4b_orig Эскиз дипломной работы Кудрявцева "Салават Юлаев"]
- ↑ img-fotki.yandex.ru/get/6214/36256508.1d/0_632a3_1bc7f654_orig
- ↑ img-fotki.yandex.ru/get/6214/36256508.1d/0_632a5_50dd7a9f_orig
- ↑ [akudryavtsev.jimdo.com/картины-художника/ Картины художника - Художник Алексей Федорович Кудрявцев - жизнь и творчество]
- ↑ [www.aki-ros.ru/default.asp?Part=2&NID=15525 Агентство культурной информации]
Ссылки
akudryavtsev.jimdo.com/биография/
Отрывок, характеризующий Кудрявцев, Алексей Михайлович
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
