Левенок, Всеволод Протасьевич

Все́волод Прота́сьевич Леве́нок (1906—1985) — советский археолог, сотрудник Ленинградского отделения Института истории материальной культуры АН СССР. Кандидат исторических наук (1970). Награждён медалью Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945).

Биография

В. П. Левенок родился 19 июня 1906 года в городе Трубчевске в семье учителя. В 1925—1930 годах учился на живописном факультете Художественного техникума в Воронеже, который успешно окончил. До 1934 года работал учителем рисования в одной из школ Воронежа; параллельно был художником Воронежского краеведческого музея.

В начале 1930-х годов Левенок вместе с научными сотрудниками Воронежского краеведческого музея Д. Д. Леоновым и Н. В. Валукинским участвовал в археологических разведках в средней части течения реки Дона и по рекам Воронежу и Битюгу.

С 1935 года — директор Трубчевского краеведческого музея.

С 1936 года Левенок участвует в различных археологических экспедициях, в том числе Деснинской профессора М. В. Воеводского, Навлинской Смоленского музея, ведет собственные археологические разведки и раскопки. В частности, он исследовал городища юхновской культуры раннего железного века, в том числе Радутинское городище, поселение в устье реки Вабли, Трубчевское городище, Селецкое дюнное поселение и другие.

Он обследовал и открыл стоянку группы Жерено, исследовал курганный могильник Кветунь 1.

Основные работы В.П. Левенка были сосредоточены на территории Брянской и Липецкой областей, где он открыл в общей сложности свыше 600 памятников археологии

20 января 1985 года Левенок скончался в своей квартире на Васильевском острове в Ленинграде.

Липецк

В 1958 году в составе Костенковской палеолитической экспедиции В. П. Левенок возглавляет разведочный отряд, который прошел маршрут от Нововоронежа до Каменно-Верховки. В 1959 году Липецкий краеведческий музей совместно с Ленинградским отделением Института истории материальной культуры АН СССР организует Верхне-Донской неолитический отряд (с 1962 года — Верхне-Донская экспедиция), руководителем котором становится Левенок.

В 1959 году было открыто более 100 памятников, а к 1968 году — свыше 400. В первую очередь исследовалась территория в пойме реки Матыры, которую планировалось отдать под Матырское водохранилище.

В процессе этих работ были также впервые найдены памятники мезолитической эпохи на Верхнем Дону, полностью изучена Долговская неолитическая стоянка, частично исследован самый северный сарматский курганный могильник (Ново-Никольский).

В 1960 году были проведены археологические исследования на Липецком городище. Повторные исследования, подтвердившие большое научное значение памятника, проводились Верхне-Донской археологической экспедицией в 1975 и в 1983 годах.

За вклад в липецкую археологию В. П. Левенок был удостоен звания почетного члена Данковского краеведческого общества, а в 1968 году он стал почетным гражданином города Липецка.

Ссылки

• [www.muzey-trubchevsk.ru/index.php/ru/o-muzee/istoriya-muzeya/41-levenok-vsevolod-protasevich Левенок Всеволод Протасьевич]. Муниципальное бюджетное учреждение культуры "Трубчевский музей и планетарий". Проверено 4 декабря 2015.
• [www.hist.vsu.ru/cdh/Articles/06-05.htm Всеволод Протасьевич Левенок: жизнь и судьба археолога] // Сайт исторического факультета Воронежского университета

Отрывок, характеризующий Левенок, Всеволод Протасьевич

– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.