Лео, Юлиуш

Юлиуш Лео
польск. Juliusz Leo
Юлиуш Лео. 1910 г.
Имя при рождении:	Юлиуш Франтишек Лео
Место рождения:	Стебник Австрийская империя (теперь Львовская область Украина)
Подданство:	Австро-Венгрия Австро-Венгрия
Место смерти:	Краков

Юлиуш Франтишек Лео (польск. Juliusz Franciszek Leo); 15 ноября 1861, Стебник, Австрийская империя (ныне Львовской области, Украины) — 21 февраля 1918, Краков) — австро-венгерский политический и государственный деятель, экономист, юрист, педагог, доктор права. Президент города Кракова (1904—1918).

Биография

Поляк по происхождению. Сын горного инженера, позже — управляющего соляной шахтой. В 1879—1884 изучал право в Ягеллонском университете, продолжил учёбу на отделении экономики Берлинского университета (1885—1887).

В 1891—1904 гг. — преподаватель, позже профессор экономики и права Ягеллонского университета в Кракове.

С 1901 по 1904 гг. — первый заместитель Президента Кракова. В 1904 в течение трёх сроков до своей смерти в 1918 году избирался Президентом Кракова.

На этом посту добился больших успехов в развитии города. При нём Краков значительно расширил свои границы: с 7 до 47 км², присоединил к Большому Кракову 14 новых районов.

В 1905 окончательно решил вопрос покупки у австрийских властей Вавеля — символа Польши, места, имеющее особое значение для польского народа, где расположены Королевский замок и Кафедральный собор святых Станислава и Вацлава. При нём начались работы по реконструкции и восстановлению памятника истории Польши.

Галицийский политик. Был основателем и первым президентом Высшего национального комитета (Naczelny Komitet Narodowy), который должен был стать высшим военным, политическим и финансовым органом поляков, проживавших на землях Галиции.

Посол (депутат) Галицкого Краевого сейма и Государственного Совета Австро-Венгрии.

Один из организаторов создания польских легионов (1914—1918).

Похоронен на Раковицком кладбище в Кракове.

Память

Имя Ю. Лео носит ныне одна из улиц Кракова.

Источник

• [nekropole.info/ru/person/view?id=4088540 Juliusz Franciszek Leo]

Отрывок, характеризующий Лео, Юлиуш

Х
8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
Очевидно, русское гнездо было разорено и уничтожено; но за уничтожением этого русского порядка жизни Пьер бессознательно чувствовал, что над этим разоренным гнездом установился свой, совсем другой, но твердый французский порядок. Он чувствовал это по виду тех, бодро и весело, правильными рядами шедших солдат, которые конвоировали его с другими преступниками; он чувствовал это по виду какого то важного французского чиновника в парной коляске, управляемой солдатом, проехавшего ему навстречу. Он это чувствовал по веселым звукам полковой музыки, доносившимся с левой стороны поля, и в особенности он чувствовал и понимал это по тому списку, который, перекликая пленных, прочел нынче утром приезжавший французский офицер. Пьер был взят одними солдатами, отведен в одно, в другое место с десятками других людей; казалось, они могли бы забыть про него, смешать его с другими. Но нет: ответы его, данные на допросе, вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n'avoue pas son nom. И под этим названием, которое страшно было Пьеру, его теперь вели куда то, с несомненной уверенностью, написанною на их лицах, что все остальные пленные и он были те самые, которых нужно, и что их ведут туда, куда нужно. Пьер чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины.
Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля, недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он узнал из разговора солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.