Лецкой, Алексей Петрович
| Алексей Петрович Лецкой | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1776 — 1782 | |||
| Предшественник: | должность учреждена | ||
| Преемник: | Протасов, Пётр Степанович | ||
| Военная служба | |||
| Принадлежность: | Российская империя | ||
| Звание: | генерал-майор | ||
Алексей Петрович Лецкой (Лецкий) (1725 — 5 мая 1800) — первый гражданский губернатор Калужского наместничества в 1776—1782, генерал-майор (1777).
С 1747 года на военной службе. Участник Семилетней войны (капитан артиллерии). С 1764 года — подполковник артиллерии. В 1764—1771 обер-кригскомиссар в главной канцелярии артиллерии и фортификации и в артиллерийском корпусе. С 1771 года — бригадир.
В 1774—1776 годах — оберкомендант Казанской крепости, отстоял её от войск Пугачева.
С 31 октября 1776 по 28 июля 1782 года — гражданский губернатор Калужского наместничества. Генерал-майор (1777).
После выхода в отставку жил в Казани. В его доме (маленьком — одноэтажном, на 5 окон) в мае 1798 останавливался и жил в течение недели император Павел I. По его повелению улица была названа в честь Лецкого. (Большая и Малая Лецкая улицы, назывались так до 1924, сейчас — улица Горького). Сохранился сад генерала — он и сегодня называется Лядским садом.
Алексей Петрович Лецкой умер 5 мая 1800 г., похоронен в Казанском Зилантовом монастыре.
Жена — Лецкая Авдотья Васильевна, ум. 2 октября 1807 г. в возрасте 70 лет.
Источники
- Калужские губернаторы: библиобиографические очерки. — Калуга: Золотая аллея, 2001.-С.137;
- Губернский служебник, или Список генерал-губернаторам, правителям, поручикам правителя, председателям уголовной и гражданской палат и дворянским предводителям в 47 наместничествах (губерний) : (1777—1796 г.) / сост. кн. Н. Туркестановым. — Санктпетербург : тип. В. В. Нусвальта, 1869. — [8], 143 с.
Напишите отзыв о статье "Лецкой, Алексей Петрович"
Отрывок, характеризующий Лецкой, Алексей Петрович
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
