Лингельбах, Иоганн
| Иоганн Лингельбах | |
| нем. Johann(es) Lingelbach | |
 Портрет Иоганна Лингельбаха, 1717 (И. Лингельбах сверху) | |
| Имя при рождении: |
Johann(es) Lingelbach |
|---|---|
| Дата рождения: |
10.10.1622 (крещение) |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Происхождение: | |
| Гражданство: | |
| Жанр: |
пейзаж |
| Стиль: |
барокко |
Иоганн Лингельбах (нем. Johann(es) Lingelbach; крещ. 10 октября 1622, Франкфурт на Майне — 1674, Амстердам) — немецкий художник эпохи барокко.
Жизнь и творчество
В возрасте 15 лет И.Лингельбах вместе со своей семьёй переезжает в Амстердам; его отец — механик по профессии. Живопись будущий художник сперва изучает в Голландии, с 1642 года — в Париже и с 1644 года — в Риме. В 1653 году он возвращается в Амстердам и женится. Известен своими многочисленными пейзажами и военными сценами, в которых ощутимо влияние итальянской живописи. Работал также для других живописцев, подрисовывая на их полотнах различные детали и второй план. Полотна И. Лингельбаха хранятся во многих картинных галереях Европы.
Галерея
- Lingelbach, Johannes - Schlacht an der Milvischen Brücke - c. 1650.jpg
Битва на Мильвском мосту (ок.1650)
- Lingelbach, Johannes - Carneval in Rom - c. 1650-1651.jpg
Карнавал в Риме (1650-51)
- Sack of Rome of 1527 by Johannes Lingelbach 17th century.jpg
Разорение Рима в 1527 году
- Lingelbach, Johannes - Flemish Town Sieged by the Spanish Soldiers - c. 1674.jpg
Фламандский город, осаждённый испанцами (ок.1674)
- Jan hackaert a hawking party.jpg
Ян Хакерт Пейзаж, Иоганн Лингельбах - фигуры на дороге
- The Battle of Livorno (Leghorn) march 14 1653 (Johannes Lingelbach, 1660).jpg
Морская битва при Ливорно 14 марта 1653 года (1660)
Напишите отзыв о статье "Лингельбах, Иоганн"
Отрывок, характеризующий Лингельбах, Иоганн
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
