Ловягин, Роман Михайлович
| Роман Михайлович Ловягин | ||
 | ||
| Дата рождения | ||
|---|---|---|
| Место рождения | ||
| Дата смерти |
около 1945 | |
| Место смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Род войск | ||
| Звание |
подполковник Корпуса корабельных инженеров | |
| Награды и премии |
| |
| В отставке |
директор «Русского Регистра», | |
Роман Михайлович Ловягин (1873 — до 1945) — офицер Российского императорского флота, кораблестроитель, старший помощник судостроителя санкт-петербургского порта, подполковник Корпуса корабельных инженеров, инспектор торгового мореплавания и портов, директор-распорядитель Общества для классификации морских, речных и озёрных судов «Русский Регистр», писатель, автор словарных статей в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона», сотрудник «Нового энциклопедического словаря», действительный статский советник.
Содержание
Биография
Роман Михайлович Ловягин родился 10 марта 1873 года в Ревеле. Роман был младшим сыном в семье, его старший брат Александр Михайлович (1870—1925) стал журналистом, библиографом, педагогом, профессором. Роман поступил на кораблестроительное отделение Технического училища Морского ведомства в Кронштадте. В 1896 году был награждён серебряной медалью «В память царствования императора Александра III». В 1898 году окончил училище и был произведён в младшие судостроители.
В 1900 году окончил кораблестроительное отделение Николаевской Морской академии и 16 ноября того же года был произведён в чин старшего помощника судостроителя и назначен старшим помощником судостроителя санкт-петербургского порта. В 1901 году был направлен в Германию для составления подробного отчёта об испытаниях построенного крейсера «Новик»[1].
В 1900—1902 годах Р. М. Ловягин спроектировал стальной барк «Великая Княгиня Ксения Александровна» в качестве учебного судна Бакинского и Астраханского училищ дальнего плавания. В 1903 году судно было заложено на Сормовском заводе. Ловягин являлся наблюдающим за постройкой судна, но был вынужден вносить изменения в свой проект по предложению великого князя Александра Михайловича, супруга сестры императора Ксении Александровны. 29 сентября 1904 года барк был спущен на воду. Ходовые испытания выявили большую валкость судна, неудобную планировку помещений и надстроек, а также другие недостатки, вследствие которых судно до Баку пришлось вести на буксире. Летом 1905 года судно вышло в первое учебное плавание по Каспийскому морю с учениками на борту. 3 июня 1907 года специальная комиссия признала судно непригодным для плавания под парусами ввиду малой остойчивости. В последующем судно неоднократно модернизировалось[2][3].
Ловягин постоянно сотрудничал с журналом «Русское судоходство», участвовал в международных съездах и встречах по проблемам судоходства. Под псевдонимом Р. Л—н являлся автором более 70 словарных статей на морскую тематику в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона»[4][5]. В 1913 году он стал сотрудником «Нового энциклопедического словаря», где были опубликованы его статьи, также на морскую тематику.
Вышел в отставку в чине подполковника корпуса корабельных инженеров, был назначен инспектор торгового мореплавания и портов. Действительный статский советник.
1 апреля 1914 года был назначен директором-распорядителем Общества для классификации морских, речных и озёрных судов «Русский Регистр» [6]. 13 марта 1917 года стал членом Технического совета Министерства торговли и промышленности, участвовал в заседаниях Временного Правительства[7].
Эмиграция
В декабре 1917 года при Народном Комиссариате по торговле и промышленности была создана Комиссия по торговому флоту во главе с В. Л. Татариновым, которой, в числе ряда вопросов, было поручено составление планов нового торгового судостроения и загрузки судостроительных заводов, а также разработка типов стандартных транспортных судов. Для решения этой задачи образовано Постоянное Совещание ведущих кораблестроителей с исполнительным бюро в составе Р. М. Ловягина (директор Русского Регистра -председатель), Ю. А. Шиманского, В. Л. Поздюнина, Н. Е. Путова, А. А. Лукашевича и других[8].
В 1920-е годы эмигрировал в Эстонию, состоял в Кассе взаимопомощи русских моряков. Преподавал на Русских высших политехнических курсах. В 1929 году переехал в Париж, был членом Общества бывших воспитанников Морского инженерного училища в Париже. В 1936 году переехал в Англию. В Лондоне был редактором и издателем «Лондонского справочного листка» (Издание Лондонского кружка окончивших русские высшие учебные заведения). Затем переехал в США. Сообщение о смерти без указания даты и места захоронения было опубликовано в бюллетене Общества инженеров флота в Америке (№ 42 за 1945 год)[9].
Семья
Роман Михайлович Ловягин был женат на Елене Вильгельмовне, урождённой Витгефт (9.12.1875 — 12.01.1966). В семье родились две дочки: Елена, в замужестве Гольтгоер (27.10.1903 — 1.05.1962) и Милица, в замужестве Пантелеева (1908 — ?).
Публикации
- Ловягин Р. М. Минный крейсер в 500 т. вод., построенный по заказу Особого комитета по усилению военнаго флота на добровольныя пожертвования / Судостроительный и механический з-д Ланге и сын в Риге. Санкт-Петербург : Типолитогр. Г.де-Кельш, 1905
- Ловягин Р. М., Молодежников Г. М. Осмотр Российских торговых судов и их механизмов. Труды отдела торговых портов. Выпуск XIV Положения об осмотрах с приложением технических подробностей. / СПб, 1905
- Ловягин Р. М. Гибель Титаника. Расследования, произведённые в Англии и Америке / Санкт-Петербург: типо-лит. «Якорь», 1913
- Ловягин Р. М. О применении железобетона в судостроении. Ежегодник Союза морских офицеров, т. 11, 1917.
Напишите отзыв о статье "Ловягин, Роман Михайлович"
Примечания
- ↑ [nurman.ru/?p=316 Крейсер «Жемчуг»]
- ↑ [lixabedanachalo.ru/velikaya-knyaginya-kseniya-aleksandrovn/ Знаменитые парусники. «Великая княгиня Ксения Александровна»]
- ↑ [lepassemilitaire.ru/uchebnoe-sudno-velikaya-knyaginya-kseniya-aleksandrovna-g-a-usarov/ Усаров Г. А. Учебное судно «Великая Княгиня Ксения Александровна»]
- ↑ Масанов И. Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, учёных и общественных деятелей: В 4 т. — Т. 4. — М., 1960. — С. 285
- ↑ [ru.wikisource.org/wiki/Роман_Михайлович_Ловягин Авторы Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона. Ловягин Р. М.]
- ↑ Трунин Е. Г. Начало пути: «Русский Регистр». Газета Морские вести России, № 1, 2013, С. 16 - 17
- ↑ [vremennoe-pravitelstvo.blogspot.ru/2009/01/10.html Журнал заседаний Временного Правительства № 17 от 13.03.1917]
- ↑ [www.morkniga.ru/p200788.html#__utmzi__1__=1 Зубов Б. Н. Записки корабельного инженера: Развитие надводного кораблестроения в Советском Союзе]. Ключ. 1998. стр 480. ISBN 5-7082-0040-5
- ↑ Волков С. В. Офицеры флота… М.,2004
Источники
- Грезин И. Алфавитный список русских захоронений на кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа. С. 133
- Бойков В. Краткий биографический словарь офицеров, чиновников и служащих белой Северо-Западной армии (1918 - 1920 гг.), Таллинн, 2009. С. 200
Отрывок, характеризующий Ловягин, Роман Михайлович
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.
Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
