Лоухивуори, Матти

Ма́тти-Ла́ури Ло́ухивуори (фин. Matti-Lauri Louhivuori, 14 сентября 1928, Хейнола, Финляндия — 31 августа 1977, Хельсинки, Финляндия) — финский певец, получивший популярность в начале 1950-х годов. Его наиболее известные песни — «Me tulemme taas», «Muhoksen mimmi» и «Minä soitan sulle illalla», прозвучавшие также в одноимённых кинофильмах. Кроме того, известны и его записи с вокальным ансамблем Metro-tytöt (на одной из участниц которого он женился), в том числе «Mummon kaappikello», «Vanhan myllyn taru», «Virta toi — virta vei» и др. Также Лоухивуори первым исполнил песни «Reppu ja reissumies», «Kulkurin iltatähti» и «Neljän tuulen tiellä», позже ставшие известными в исполнении Тапио Раутаваара. В 1960-е годы записал ряд песен с ансамблем Humppa-Veikot (в том числе «Elomme Päivät»).

Умер в 31 августа 1977 года в возрасте 49 лет от алкоголизма.

Фильмография

• Вверх ногами (1961)
• В колодце деревни Канккула (1960)
• Большой парад мелодий (1959)
• Я играю тебе вечером (1954)
• Ответ (1952)

Ссылки

• [pomus.net/001495 Матти Лоухивуори] на Pomus.net
• [www.last.fm/music/Matti+Louhivuori Матти Лоухивуори] на Last.fm
• Матти Лоухивуори (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.yle.fi/aanilevysto/firs2/nimi.php?Id=Louhivuori+Matti Записи Матти Лоухивуори по каталогу Петера фон Баха]
• [www.youtube.com/results?search_type=&search_query=Matti+Louhivuori&aq=f Youtube]

Отрывок, характеризующий Лоухивуори, Матти

В конце Петровского поста Аграфена Ивановна Белова, отрадненская соседка Ростовых, приехала в Москву поклониться московским угодникам. Она предложила Наташе говеть, и Наташа с радостью ухватилась за эту мысль. Несмотря на запрещение доктора выходить рано утром, Наташа настояла на том, чтобы говеть, и говеть не так, как говели обыкновенно в доме Ростовых, то есть отслушать на дому три службы, а чтобы говеть так, как говела Аграфена Ивановна, то есть всю неделю, не пропуская ни одной вечерни, обедни или заутрени.
Графине понравилось это усердие Наташи; она в душе своей, после безуспешного медицинского лечения, надеялась, что молитва поможет ей больше лекарств, и хотя со страхом и скрывая от доктора, но согласилась на желание Наташи и поручила ее Беловой. Аграфена Ивановна в три часа ночи приходила будить Наташу и большей частью находила ее уже не спящею. Наташа боялась проспать время заутрени. Поспешно умываясь и с смирением одеваясь в самое дурное свое платье и старенькую мантилью, содрогаясь от свежести, Наташа выходила на пустынные улицы, прозрачно освещенные утренней зарей. По совету Аграфены Ивановны, Наташа говела не в своем приходе, а в церкви, в которой, по словам набожной Беловой, был священник весьма строгий и высокой жизни. В церкви всегда было мало народа; Наташа с Беловой становились на привычное место перед иконой божией матери, вделанной в зад левого клироса, и новое для Наташи чувство смирения перед великим, непостижимым, охватывало ее, когда она в этот непривычный час утра, глядя на черный лик божией матери, освещенный и свечами, горевшими перед ним, и светом утра, падавшим из окна, слушала звуки службы, за которыми она старалась следить, понимая их. Когда она понимала их, ее личное чувство с своими оттенками присоединялось к ее молитве; когда она не понимала, ей еще сладостнее было думать, что желание понимать все есть гордость, что понимать всего нельзя, что надо только верить и отдаваться богу, который в эти минуты – она чувствовала – управлял ее душою. Она крестилась, кланялась и, когда не понимала, то только, ужасаясь перед своею мерзостью, просила бога простить ее за все, за все, и помиловать. Молитвы, которым она больше всего отдавалась, были молитвы раскаяния. Возвращаясь домой в ранний час утра, когда встречались только каменщики, шедшие на работу, дворники, выметавшие улицу, и в домах еще все спали, Наташа испытывала новое для нее чувство возможности исправления себя от своих пороков и возможности новой, чистой жизни и счастия.