Мальцев, Орест Михайлович

Орест Михайлович Мальцев
Псевдонимы:	Ровинский
Дата рождения:	23 февраля (8 марта) 1906(1906-03-08)
Место рождения:	село Скородное, Старооскольский уезд, Курская губерния, Российская империя
Дата смерти:	26 мая 1972(1972-05-26) (66 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	прозаик, публицист, переводчик
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	роман, рассказ, очерк
Язык произведений:	русский
Премии:
Награды:

Оре́ст Миха́йлович Ма́льцев (псевдоним Ровинский; 23 февраля (8 марта) 1906 — 26 мая 1972 ) — русский советский писатель и публицист. Лауреат Сталинской премии второй степени (1952). Член ВКП(б) с 1944 года.

Биография

О. М. Мальцев родился 23 февраля (8 марта) 1906 год в селе Скородное в семье дьякона. Детство и юность провёл в Курске. После окончания военно-пехотной школы в 1924—1928 годах служил в РККА. Участник ликвидации басмаческих банд. В 1928—1941 годах был корректором в издательстве «Молодая гвардия», работал в военной печати («Красная звезда», «На страже» и др.). В 1930—1933 годах учился в ВЛХИ имени В. Я. Брюсова. Участвовал в оккупации Западной Украины и Северной Буковины. В 1941—1945 годах работал в дивизионной газете. Переводил произведения узбекских, татарских и др. писателей. По словам К. М. Симонова, И. В. Сталину очень не нравилось , что в качестве псевдонима писатель взял себе еврейскую фамилию Ровинский.

О. М. Мальцев умер 26 мая 1972 года.

Творчество

Литературной деятельностью занимался с 1928 года. Опубликовал рассказы «Битва при Гангуте», «Венгерские рассказы» (1946), «Курские очерки» (1947), повесть «Весенняя свежесть» (1961), романы «Горы тронулись» (1929; новая редакция „Гиссарский хребет, 1962) , «Югославская трагедия» (1951), «Рассказы о писателях Азии и Африки» (1960),«Поход за Дунай» (1960) ,«Блики на море» (1967), «Неведомый колодезь» (1970), «Люди одного колхоза» (1972). Интересно, что роман «Югославская трагедия», написанный на пике противостояния Сталин — Тито, носил явно заказной характер и изображал героическую борьбу югославских партизан явно в негативном свете, создавал о ней крайне искажённое впечатление.

Награды и премии

• Сталинская премия второй степени (1952) — за роман «Югославская трагедия» (1951)
• Медаль «За отвагу» (14.2.1944; был представлен к ордену Красной Звезды)
• Медаль «За оборону Кавказа» (28.7.1945)

Отрывок, характеризующий Мальцев, Орест Михайлович

Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.